Уманский «котел»

В такой группе продолжил свой путь на восток и полковник И.А. Ласкин. С ним пошел полковой комиссар Т.Н. Конобевцев, начальник штаба артиллерии дивизии майор М.Н. Бондарев, а через несколько дней к ним присоединился командир 14-го танкового полка полковник И.А. Фирсов. Стараясь как можно быстрее выйти к своим, группа полковника И.А. Ласкина шла и ночью и днем, только изредка заходя в села в поисках продовольствия.

Но избежать новой встречи с противником не удалось. 20 августа на дороге Умань – Кременчуг группа была задержана местной полицией. На вопрос, кто они такие, ответили, что являются военнослужащими Красной армии, которые оказались в окружении и теперь идут домой. Задержанных обыскали, но никаких документов при них не нашли. После короткого допроса полицейские объявили, что Т.Н. Конобевцев и И.А. Фирсов могут идти дальше, а И.А. Ласкина и М.Н. Бондарева расстреляют, так как они очень похожи на комиссаров. Однако во время конвоирования им удалось убедить полицейских в ошибке, и те их всех отпустили[354].

После этого случая в группе возникли разногласия. Майор М.Н. Бондарев предложил остаться на оккупированной территории и уйти к его родственникам в Кировоград. Остальные его не поддержали, и тогда тот ушел домой в одиночку. Добрался ли он до Кировограда, погиб в пути или попал в плен – неизвестно. На сегодняшний день майор М.Н. Бондарев числится пропавшим без вести.

25 августа группа полковника И.А. Ласкина добралась до села Подорожное, расположенное в сорока километрах от г. Смела. У местных жителей хотели расспросить дорогу к линии фронта, но староста села задержал их, отвел в комендатуру и сдал немцам. На допросе командиры представились гражданскими лицами, бывшими заключенными уманской тюрьмы, осужденными за хозяйственные преступления. Сам И.А. Ласкин назвался бухгалтером Макаровым, которого посадили за присвоение казенных средств. Но, видимо, немцам что-то в их рассказе показалось подозрительным, потому что наутро допросы продолжились, но уже порознь. По окончании, И.А. Фирсова отделили от остальных, а И.А. Ласкина и Т.Н. Конобевцева отправили в село Трилесы. Через сутки, воспользовавшись невнимательностью охраны, они сбежали и продолжили свой путь на восток.

По пути не раз пересекались с группой бойцов и командиров, которую выводил начальник штаба 12-й армии генерал Б.И. Арушанян, но тот не принимал их, объясняя, что слишком большой отряд может быть легко обнаружен немцами. В начале сентября И.А. Ласкин и Т.Н. Конобевцев вышли к Днепру, в районе села Колеберда и южнее г. Кременчуг сумели переправиться на противоположный берег. Следуя совету местных жителей, направились к с. Добиновка, неподалеку от которого располагались части Красной армии, и 8 сентября встретили патруль 14-й кавалерийской дивизии. В штабе соединения вновь встретили генерала Б.И. Арушаняна, который выбрался из окружения несколькими днями ранее. Генерал подтвердил личности вновь прибывших, после чего И.А. Ласкина и Т.Н. Конобевцева отправили в штаб армии. В дальнейшем И.А. Ласкин составил «Объяснения по поводу нахождения в тылу противника», где описал весь путь от Подвысокого, но факт своего кратковременного пребывания в плену скрыл[355].

К сожалению, в 1943 г. вся эта история стала известна контрразведке «СМЕРШ». Ставший к этому времени генерал-лейтенантом И.А. Ласкин 13 декабря был отстранен от командования и направлен в распоряжение ГУК НКО. Здесь после дополнительной проверки, подтвердившей первоначальные сведения, 24 декабря он был арестован[356].

Удалось преодолеть линию немецкой обороны и командованию 16-й танковой дивизии. Но его судьба оказалась трагичной. Не имея поддержки со стороны других частей 2-го мехкорпуса, командир дивизии полковник М.И. Мындро принял решение выходить самостоятельно. Сам он, как многие другие представители командования, следовал в атаку в единственном оставшемся танке. Но танк был подбит, а полковник получил ранение в живот. По распространенной в советской литературе версии, при попытке выбраться из горящей машины он был убит. «Когда Мындро погиб, Руденко гневно вскипел, вырвал из головы клок волос, до крови закусил губы и сказал: «Ребята, будем выполнять задачу, поставленную нашим командиром, и мы ее выполним!»[357] И полковой комиссар Н.В. Руденко, военком соединения, принял на себя командование оставшимися бойцами и командирами дивизии. Он стал собирать вокруг себя оставшихся в живых, готовя их к прорыву из окружения. Организованный прорыв не удался, и танкисты вернулись на исходные позиции.