Уманский «котел»: Трагедия 6-й и 12-й армий

На правом фланге XXXXVIII корпуса ситуация осталась почти без изменений. Намеченное на день наступление развивалось очень медленно. Уже с раннего утра немецкие батальоны оказались под ударами советских войск, атаковавших от Краснополки и Ксендзовки. Противник воспринял их как безуспешные попытки вырваться из формирующегося «метка» в северо-восточном направлении.

После полудня атаки на позиции немецкой 11-й танковой дивизии возобновились. Некоторые из них с советской стороны поддерживались танками силами до роты. В ходе боев красноармейцам 15-й моторизованной дивизии удалось прорваться в районе между с. Помойник и занятым накануне 2-м батальоном 111-го полка с. Молодецкое и выйти к железнодорожной ветке. Противник быстро пришел в себя и поспешил организовать контрудар. В его результате совершившая прорыв группа была уничтожена, а образовавшаяся в немецкой обороне брешь – закрыта. После полудня 1-му батальону 111-го полка, который отражал главный удар противника на Помойник, была придана рота танков в качестве усиления.

Атаки советских войск не позволили противнику произвести смену находившихся в Подобной и Помойнике пехотных батальонов и их переброске к авангарду Больмана. Поэтому генерал Л. Крювель принял решение остановить наступление авангарда и вернуть его на высоту 239.

Отходом противника решило воспользоваться командование 2-го мехкорпуса. Оно направило значительные силы для того, чтобы отбить потерянные 92-м погранполком позиции вокруг выс. 239. После артиллерийского налета пехота при поддержке танков перешла в атаку, однако противник смог ее отразить, подбив при этом 15 танков[84]. Бой продолжался, с трех сторон по немцам била тяжелая артиллерия. «Повсюду на горизонте мы видим по нам артиллерийские залпы. Бьют из всех стволов… Мы лежим под перекрестным огнем, без боеприпасов. Даже танки, оставаясь в укрытиях, бьют по нам», – вспоминал немецкий танкист П. Эбербах[85]. С наступлением сумерек немцы произвели перегруппировку сил, нанесли контрудар танковым полком и отбросили атаковавших к с. Легедзино.

Несмотря на достигнутый успех, противник оценивал свое положение у выс. 239 как критическое. Генерал Л. Крювель даже рассматривал возможность отвода своего авангарда еще дальше на север – к с. Роги. Но прекращение советских атак после проведенного контрудара позволило оставить войска на позициях у выс. 239 до наступления утра.

В 23.50 по радио в дивизию поступил приказ из штаба XXXXVIII корпуса. В нем содержалась новая задача, в соответствии с которой требовалось захватить перекресток дорог у села Легедзино и уже на этой позиции отражать попытки советских войск прорваться на север и северо-восток. Оставленные в Подобной и Помойнике пехотные батальоны должны быть в течение следующего дня заменены прибывавшими частями 297-й дивизии.

Вечером в частях и соединениях 17-й армии стало известно, что 1-й танковая группа начала наступление из района Тальное – Екатеринполь и захватила Новоархангельск, Ямполь и достигла Ольшанки. Положение 6-й и 12-й армий серьезно ухудшилось, а у противника вновь появился шанс на завершение окружения этих армий. Чтобы его избежать, требовалось как можно быстрее отводить войска в юго-восточном направлении.

Командование 17-й армии понимало сложность положения, как своего, так и противника. В создавшейся ситуации наиболее перспективным казался удар в направлении Голованевск – Первомайск, чтобы как можно глубже охватить советскую группировку. Генерал К. фон Штюльпнагель, видимо, считал, что сложившаяся обстановка дает возможность отрезать от Днепра сразу три армии Южного фронта – 6-ю, 12-ю и 18-ю. В случае успеха операции всё течение реки Днепр южнее Клева могло остаться без войскового прикрытия. Для достижения такой цели XXXXIX корпусу надлежало как можно скорее уничтожить части Красной Армии в районе Голованевска, левым флангом продолжая наступать на Умань[86].

На это последовало возражение командования XXXXIX корпуса. Генерал Л. Кюблер указывал, что приказы 17-й армии вызывают у него «разочарование» своей непродуманностью, ибо наступление на Голованевск силами 1-й горно-егерской дивизии не принесет ожидаемого решающего успеха. Напротив, «концентрация сил горного корпуса, его действия сильным правым флангом на восток и соединение с частями 1-й танковой группы, напротив, может привести к быстрому и надёжному окружению сил противника вокруг Умани»[87].