Ум обреченных

Ты начинаешь задешево заставлять пахать на себя бедные страны. Когда они оклемаются и осмотрятся, приподнимутся немного – они расценочки-то повысят. Так что это все – временное решение проблем, отодвигание глобального экономического кризиса.

Вчерашние голодранцы Юго-Восточной Азии на глазах превращаются в «экономических тигров». И «День тигра» близится.

Подняв экономику на этом неравном сотрудничестве, «новый мир» может придушить «первого». Их рынки потенциально больше. Трудовые ресурсы больше и дешевле. Жизненный уровень ниже, и излишним гуманизмом они не отягощены – свои безработные пусть хоть сдохнут, пусть их богатый Запад пока покормит. Поднакопив деньжат и раскрутив собственные торговые марки, они вполне способны выиграть в конкуренции с «первым миром» через несколько десятилетий.

Размах этого краха сегодня трудно себе вообразить.

А пока ребята из третьих стран продолжают перебираться в «первые» и на социальные пособия вскоре приобретают дешевые товары, сделанные соплеменниками на оставленной родине.

А сегодняшняя прибыль корпораций съедает саму послезавтрашнюю их жизнь. Но потоп – после нас.

26. Колонизуемые съедают колонизаторов. Однажды французы прорыли Суэцкий канал. А англичане очень ловко его у них отобрали. А через сто лет египтяне его национализировали.

Однажды американцы прорыли Панамский канал. А через сто лет панамцы его национализировали.

Однажды португальцы нарыли в Анголе алмазные копи. А через сто лет ангольцы их национализировали.

Однажды англичане колонизировали Индию. А потом индусы поехали жить в Англию. Правда, их к тому времени оказалось миллиард с лишним, и все не помещались.

Однажды Голландия колонизировала Суринам. А потом суринамцы постепенно стали переселяться в Амстердам. Правда, их кварталы мгновенно начинают походить на помойки, но не это главное.

Не будем размениваться на мелочи:

Однажды Великий Рим захватил весь досягаемый мир вокруг Средиземного моря. А потом даровал всем обитателям гигантской империи, мировой империи, права римского гражданства. А потом самые ушлые со всего мира стали переселяться в Рим на правах граждан. И стали зарабатывать деньги всеми способами. И занимать должности. И размножаться и выписывать родственников. А римлянки бросили рожать. А плебс ходил на демонстрации требовать социал – хлеба и зрелищ. А проникшее в развратный Рим христианство ширилось и захватывало новые позиции. А римские историки и политики жаловались на безнравственность населения и всеобщую коррупцию. А потом пришли немытые варвары, которых за четыреста лет до этого Рим растер бы в прах, – и все как-то, знаете, кончилось.

Протирайте по утрам глаза и читайте историю, граждане.

И вот мы, сильно развитые, захватили колонию, где живут несильно развитые. И стали посильно эксплуатировать и перестраивать в своих интересах и по своему образцу. Заодно и тем самым развивая неразвитых и давая им представление о нашем уровне цивилизации. И они стали осознавать себя людьми второго сорта, а нас – первого. А любой второсортный хочет быть первосортным.

А потом мы сказали: ой, какие мы безнравственные и несправедливые – все люди равны, дадим всем равные права, в том числе право выбора любого места жительства. И открыли двери и окна нашего цивилизованного и благоустроенного дома для всех.

Ага, сказали бывшие второсортные ребята и поехали в тот дом, который получше. А их, заметьте, гораздо больше, чем нас. Ох, закряхтели мы, что же делать, ксенофобия и расизм – это ужасно и неприемлемо. Ага, отозвались бывшие второсортные ребята, вы нас эксплуатировали, вы нам должны, позор расизму, дайте теперь и нам все то, что у вас есть. А как же, согласились мы.

Теперь у нас комплекс вины, а у них – комплекс недополученности общих для нас всех благ. Мы стесняемся, уступаем и помогаем – они жаждут, требуют, добиваются и получают.

Долгое благополучие нас расслабило и гуманизировало – долгие лишения их закалили и ожесточили.

Победа расслабляет – поражение готовит реванш. А маятник качается.

В конце концов колонизуемые всегда перенимают умения, навыки и ценности колонизаторов – которые накладываются на аппетит и жадность бедняков, прорвавшихся к столу. И уподобляются вчерашним колонизаторам. И процесс колонизации приобретает обратный характер. Вчерашние рабы переезжают в метрополию с намерением влиться в ряды хозяев, при этом храня память о вчерашних унижениях.

Эксплуатация все отчетливее являет признаки обратной тенденции. Это уже они начинают заставлять нас пахать на себя. Сторож думает, что это он заставляет обезьяну звонить в колокольчик, чтоб получить в награду за труд банан. А обезьяна считает, что это она звонком в колокольчик заставляет сторожа подавать ей банан.

27. Гуманитарная помощь. Умирающие в Африке дети – это ужасно и недопустимо. И наш человеческий долг – гнать туда самолетами и кораблями еду и лекарства, кормить, лечить и спасать.