Улыбки и усмешки

Но это так – прелюдия к разговору. Разговор же наш грустный сегодня вот о чём. Накануне 18-й годовщины со дня смерти Высоцкого я решил сделать себе подарок и, разорившись на пятицелковый, приобрёл в газетном киоске книжицу некоего Владимира Селивёрстова «Многоликий Высоцкий». И – лучше бы этого не делал! Я стараюсь вообще больше не пополнять свою домашнюю «высоцкиану», ибо в последние годы пишут и издают о Владимире Семёновиче такую дребедень, что просто жаль становится и денег, и затраченного времени, и загубленных нервных клеток.

Но здесь я соблазнился привлекательной обложкой (художник В. Беркетов), тем, что книжка выпущена в Тамбове (Комитет по печати администрации области), к тому же громадным по нынешним временам и провинциальным меркам тиражом – три тысячи экземпляров. Не будут же, наивно предположил я, тратить такое количество бумаги и денег (правда, не указано – чьих: автора, спонсора или налогоплательщика) на тиражирование каких-нибудь глупостей. И ещё меня привлёк подзаголовок – «Размышления современника»: чертовски захотелось узнать, о чём размышляет мой нынешний земляк и современник, а одновременно и современник Владимира Семёновича (автор – 1945-го года рождения).

Не скрою, меня, книгочея со стажем, сразу насторожило отсутствие фамилии редактора в выходных данных: значит, можно догадаться, текст выпущен в авторской редакции, а это, как правило, чревато ляпами и ляпсусами. Однако ж то, что обнаружилось под красивой обложкой «Многоликого Высоцкого», превзошло все и всяческие предположения.

Уже на одной из первых страниц обнаружилось свыше полутора десятков (!) ошибок всех мастей, а когда я убедился, что они наляпаны даже в цитатах из песен Высоцкого, – постарался далее не обращать на них внимания, хотя, признаться, давалось это с превеликим трудом. Катастрофически не в ладах автор с пунктуацией и особенно – с тире и запятыми. Они выскакивают у него в совершенно неожиданных местах, но зачастую бесполезно искать их там, где они просто обязаны находиться сообразно правилам русской речи.

Порой «Многоликий Высоцкий» и вовсе ставит в тупик. К примеру, я так и не смог догадаться, почему строфы песен в книге закавычены, хотя они и так резко выделяются размером шрифта и набором в столбик, а все прозаические цитаты из «источников текстов и информации» (так у В. Селивёрстова), напротив, красуются «голышом», без кавычек, так что очень трудно понять-разобраться, где заканчивается цитата и начинаются собственно «размышления современника». Правда, уже в конце книги исчезают кавычки и у стихотворных текстов, что доказывает полнейшее своеволие автора, мол, хозяин – барин: хочу закавычиваю, хочу – нет!

А может, рискну высказать предположение, автор просто-напросто не задумывался над тем, что и как пишет? Вот лишь несколько образчиков его текста. Изобрёл, к примеру, В. Селивёрстов русско-латинский неологизм «зауряд-сапиенс», обозначив им, в отличие от гениев, нас, простых смертных. И получилось – зауряд-разумный, хотя он, вероятно, намеревался красиво нас обозвать «хомо-заурядами», что звучит тоже несколько коряво, но зато со смыслом – человек заурядный.

Или вот ещё: категоричность автора порой просто безгранична. Он, ничтоже сумняшеся, утверждает, будто за столом в любой компании только лишь разговор заходит о простой русской пище, «обязательно» прозвучит песня Высоцкого про картошку, которую «все мы уважаем, когда с сольцой её намять…» Готов спорить с В. Селивёрстовым на свои последние сто деноминированных рублей – не обязательно! В другом месте автор опять же самонадеянно заявляет, что-де «в любой больнице» можно услышать строки Владимира Семёновича про наркоз и седого хирурга старика… Готов поставить на спор единственную свою ценность, рыжего кота – не в любой!..

А думал ли над смыслом наш доморощенный «размышлитель», заявив: «Пацаны, родившиеся, когда Высоцкого уже не стало, вернулись с ближних и дальних войн…»? 25-го июля 1998 года, в годовщину смерти Владимира Семёновича, когда я читал эти строки (а написаны они, надо полагать, были намного раньше), ни единому из этих пацанов не исполнилось ещё и восемнадцати. Уж не берётся ли В. Селивёрстов утверждать, что в Афгане воевали наши октябрята и пионеры, а в Чечне – комсомольцы-школьники?..

К слову, автор, увы, действительно не в ладах и с арифметикой. Как вам такой, например, пассаж: «До смерти (Высоцкого. – Н. Н.) ещё девять лет (1973 год)», – а? Неужели трудно было столбиком вычесть от даты 1980 дату 1973 и вычислить искомое?

Не повезло в книжке тамбовского «размышлителя», кстати, и Сергею Есенину, с которым сравнивает Владимира Высоцкого. Оба – «великие поэты», для того и для другого время и пространство «спрессовалось и закрутилось (Так у автора – в единственном числе. – Н. Н.) в фантастическую вЕртуальную (Так! – Н. Н.) реальность, унося на планету олимпийцев (?! – Н. Н.), куда пароль для всех один – Гений – проходи! (?! – Н. Н.)». И, наконец, «обеих (Так, через «е» и без предлога! – Н. Н.) с гибельным восторгом осыпает мозги алкоголь…»