Улыбка развоплощенного (СИ)

     А в голове Аметисто, увлекаемого компанией друзей к весенним радостям, продолжали звучать последние фразы, выловленные из сознания магички леса: "Я должна выдержать! Скоро, уже через месяц, день Цветка! Если я пройду его успешно, мне обещали досрочный выпуск! О, я не стану тут задерживаться, меня ждет Эйдалон-Бравир, у моих ног будут важнейшие вельможи королевства, я смогу участвовать в политике! А этот... какой-то там жалкий сын купца, со своей нелепой наукой..."

   Дальше стало еще хуже. Похоже, Морионита вообразила, что у нее есть соперница и стала делать мелкие пакости всем девушкам, с которыми как-то был связан Аметисто. Даже лаборантке, которая мыла колбы, она подсунула едкое мыло, и девушка на несколько дней лишилась возможности работать.

   В конечном итоге в один из дней начала месяца цветения садов Аметисто был вызван к мастеру Малахитусу. Ректор, как обычно, сидел в любимом кресле, склонившись над бумагами. Их у Малахитуса было не меряно. Он лично составлял проекты развития Академии, отчеты для короля, инструкции, финансовые документы. Оторвав от очередного бюрократического опуса взгляд внимательных карих глаз, Малахитус ласково посмотрел на вошедшего. Невысокого роста, лысоватый, ректор не носил бороды и предпочитал самый обычный костюм, не увлекаясь вычурностью типа колпака с золотыми звездами или туфель особого покроя. Нельзя сказать, что Малахитус был таким уж бюрократом, но долгие годы общения с королевской канцелярией, постоянное выпрашивание денег на нужды Академии кого угодно сделают склонным к делопроизводству. Секретарши он не имел, полагался в основном на свою память и образцовый порядок в знаменитых зеленых папках, где хранился весь архив. Обходительность Малахитуса со студентами, особенно с дамами вошла в поговорку. "Любезен, как ректор", - говаривали в Академии. Однако за его любезностью скрывалась твердость в случае необходимости. Вот и теперь он приветливо спросил:

   - Как дела? Как успехи?

   - Господин ректор, я понимаю, что Вы позвали меня не за тем, чтобы спрашивать, как дела. Давайте перейдем к делу, - спокойно ответил Аметисто.

   - Видишь ли, мальчик мой, дело, о котором я хочу поговорить, уж очень деликатное... - медленно произнес глава Академии. - Скажи-ка мне, что это у тебя за история с Морионитой?

   - Какая еще история?! - вспыхнул Аметисто. - Всего лишь один раз с ней танцевал, да и то дамский танец! Препротивная особа, да к тому же еще и злобного нрава!

    - Ай-ай-ай, Аметисто, как не стыдно так говорить о женщине! - укоризненно покачал головой Малахитус. - А знаешь ли ты, что она влюблена в тебя и по этой причине у нее магический срыв, она стала хуже заниматься и применяет кучу вредоносных заклинаний?

    - Можно подумать, что я соблазнил ее! - молодой чародей все еще кипел от возмущения.

   - Да знаю, знаю, ты тут, конечно, не причем... - примиряюще произнес ректор. - Но у нее - уникальные способности, она - единственная за многие годы магичка леса, которая не боится огненной стихии. Недаром ей покровительствует сама Сердолика. Нам никак нельзя ее потерять, да и архенская знать будет недовольна...

   - Но я-то что могу сделать? - немного остыв, спросил Аметисто.

    - Что ты можешь сделать, уже решено, - ответил Малахитус, обрадованный тем, что юноша, наконец, успокоился и готов его выслушать. - Мы отправляем тебя в Стефеншир, где на днях умер один из магов шторма. Ты поработаешь там год-другой, наберешься жизненного опыта, а то совсем засиделся в лаборатории. А там, глядишь, все и уляжется...

   Аметисто терпеливо ждал продолжения, он уже стыдился своего неподобающего тона.

   - Эх, молодость, молодость..., - Помолчав еще немного, вдруг мечтательно произнес ректор. - Я в свое время тоже бывал в Стефеншире, премилый городок... Я тогда, помню, служил походным магом у королевских стрелков, их послали туда для усмирения джеггов. Эх, какие же там арбузы!

    И Малахитус пустился в пространные воспоминания о своей службе в Стефеншире, причем он говорил не о воинских делах, а все больше о стефенширских девушках, конях, садах и прочих радостях жизни, как будто его пребывание в этом пограничном городке было веселой прогулкой.

   - Но почему меня не хотят отправить в Уланду? - прервал поток красноречия Аметисто.

    - Уланда подождет, там достаточно магов шторма, - тон ректора снова стал серьезным. - А в Стефеншире нужен глаз до глаз. Я недавно получил известие, что среди джеггов началось беспокойство. Эти кочевники не раз причиняли неприятности королевству. Поезжай туда, мой мальчик, и да пребудет с тобой благословение Триединства.