Улыбка Мицара

Вечер. Артем в звездолете, у себя дома, в надежном убежище от всего, что внушает страх, — от темноты, от ночи, от всех неизвестных и потому страшных вещей. В салоне ярко горят огни. Ужин. От тепла и усталости Артема совсем разморило. Командор берет его на руки и несет в постель; усаживается в кресло и рассказывает удивительную сказку о полете землян на далекую планету Лорию.

Артем спрашивает сонным голосом:

— Я с вами летел?

Командор низко наклоняется над ним и тихо шепчет:

— Ты лорианин, Артем.

— Да нет же, я землянин. Я вместе с вами прилетел сюда.

— Спи, Артем. Я расскажу тебе новую сказку.

В блаженном сумраке проплывают героические образы сказок. Почему бы Артему не быть сказочным героем. Он уже сейчас герой… Завтра он увидит новый день…

Спустя много лет Артем прочитает в дневнике командора:

«Действительность еще не наложила руку на Артема, она ежеминутно ускользает от него. Счастливая пора. В нем все приспособлено для счастья. Он верит в свою судьбу, в свое счастье каждой крупицей существа, он страстно тянется к нему всеми детскими силами. Время и судьба позаботятся, чтобы протрезвить его».

Артем спешил домой, на базу. Он выжимал из планетолета все,» что можно было выжать. Машина дрожала и, кавалось, вот-вот рассыплется. Рядом сидел робот, его постоянный спутник в путешествиях по Лории. Артем разговаривал с ним, хлопал по холодному пластмассовому плечу. Робот, надежный помощник в походах, молчал и только мигал кварцевыми глазами. Три месяца назад командор написал в бортовой журнал звездолета: «Сегодня Артему Тарханову вручен диплом инженера галактических сообщений». После диплома Артем отправился в трехмесячное путешествие по планете.

Артем начал ходить в «школу» с пяти лет. Это было первого сентября по земному календарю. В то утро робот приготовил ему новую форму. Артем нарвал цветов. Потом в сопровождении робота, с цветами в руках он отправился в командорскую рубку, которая теперь называлась «школой». Ему казалось, что это продолжается игра, в которую он играл с роботом, но сейчас почему-то в эту игру решили включиться командор и дядя Антони. Они встретили его, стоя у письменного стола, торжественные, в строгих праздничных костюмах. Командор поздравил его с началом учебного года и пожелал успеха. У Артема глаза разбежались — в командорской рубке было столько интересного. Теперь-то он непременно разглядит все. На стене висел портрет женщины. Она чуть улыбалась, а в глазах затаилась печаль. Кто она? Артем не знал. Даже сейчас, когда ему почти семнадцать, многое все еще остается для него загадкой.

Учили его попеременно то командор, то дядя Антони. Первый урок прошел так: командор посадил его в кресло, сказал, чтобы он положил руки на стол и смотрел на блестящий овальный круг неизвестного Артему аппарата. Он смотрел, иногда пытался оторвать взор от зеркала, но это ему не удавалось. А потом начиналось самое интересное: Артем отправлялся в путешествие. Перед ним возникали буквы. Они плясали, сливались вместе, образуя слова «командор», «робот», «звездолет»… Артем слышал голоса букв и повторял их. Потом танцующие буквы исчезали. Артем отрывал глаза от экрана. Командор сидел в кресле и читал какую-то книгу.

— Расскажи про твое путешествие в страну букв, — просил он.

Затем командор просил его написать все буквы, которые встретились ему в удивительной стране азбуки. Писать было труднее, но Артем справлялся и с этим.

Так перед ним открывался большой мир знаний. И он с радостью окунулся в него, доставая из безграничного океана непознанного один камешек за другим. Пожалуй, самое удивительное путешествие он совершил, когда ему было десять лет. В тот день на уроке присутствовали оба учителя — и командор, и дядя Антони. Как всегда, Артему предложили положить руки на стол и смотреть в овальное зеркало. И началось путешествие в теорию относительности. Какие головокружительные уравнения! Но Артема восхитили не уравнения сами по себе, а атлетическая мускулатура мысли ученого. И командор сделал все возможное, чтобы развить у Артема эту мускулатуру.

Потом начались тренировки на одиночество. Командор и дядя Антони, задав уроки, улетали на три-четыре месяца в путешествие. Артем оставался один в обществе молчаливого робота. Он ходил на занятия в командорскую рубку, которая теперь уже называлась институтом. После уроков шел в тополиную рощу. Она давно вышла из долины и зашагала по плато. Деревья шумели теперь у самого звездолета.

Артем с жадностью слушал лес: ему казалось, что шорохи листвы зовут его куда-то вдаль, что он уже странствует где-то далеко… Закрыв глаза, он видел переливы земных красок — синие, зеленые, желтые, красные… Иногда видения становились более отчетливыми: широкая равнина луга, шумные города, синие ленты просторных рек, высокие горы. Он знал Землю и мог представить ее себе ясно и объемно, как в цветных стереофильмах.