Улыбка 45-го калибра

Значит, так. Противный Юрий Анатольевич Рыков и его не менее гадкая жена Сабина решили, что безделушку украла я. Почему? Логика их рассуждений проста. В гостях в тот день были только хорошие знакомые Рыковых: врач-косметолог Раиса Андреевна Шилова, директор НИИ тонких исследований Владимир Сергеевич Плешков, его заместитель Леонид Георгиевич Рамин и Яков, сотрудник того же научного заведения. Новеньких случилось всего двое: я и Жорка Колесов. Все выше перечисленные, кроме меня и Жоры, знают друг друга очень давно и тесно дружат. Естественно, что никого из них Рыков подозревать не стал. Жорка тоже оказался «весь в белом» – он ни разу не покинул комнату, где сидели гости. Понятно, что самая подходящая кандидатура на роль ворюги – это я.

Юрий Анатольевич настойчиво подчеркивал, что вещица исчезла именно в тот вечер, когда собралась теплая компания. Утром он якобы видел это дрянное яйцо, да и вообще оно у него все время перед глазами – стоит в спальне, семейная реликвия!

Я включила душ и принялась лить себе на голову шампунь. Почему-то он странно пах, каким-то лекарством, но мылился хорошо и совсем не щипал глаза. Странное дело, бутылочка уже пустая, мне достались последние капли, а я еще ни разу подобным не мылась. Наверное, Зайка купила новый шампунь, неизвестной мне фирмы.

Я старательно взбивала на голове пену, чувствуя, как изнутри поднимается душная волна злобы. Семейная реликвия! Как же! Только не ваша, глубоконеуважаемый Юрий Анатольевич, а бедной Амалии Густавовны Корф. Теплая вода полилась на голову, и пена убежала в слив. Я выскочила из ванны, закуталась в халат и включила фен. Однако какой отличный шампунь. Мои обычно непокорные пряди приобрели удивительную шелковистость и изумительно укладываются.

Значит, яйцо пропало во время застолья, но там не было никакого Артура Романовича Мордвинова. Следовательно, вор отдал ему яичко. Зачем?

Я опустила руку с феном. А действительно, зачем? Ладно, оставим этот вопрос без ответа. Важно другое – господин Мордвинов знает имя вора. И что делать? Просто спросить:

– Эй, Артур, ну-ка, расскажи, голубчик, кто принес тебе эту симпатичную вещичку, кто сей пасхальный зайчик?

Да уж, глупее и не придумать.

– Дарья Ивановна, – крикнула из-за двери Ирка, – еще долго мыться будете?

– Уже выхожу, – ответила я и распахнула дверь.

Ирка всунулась внутрь.

– С легким паром.

– Спасибо, – пробормотала я.

– Вот непослушная, – в сердцах воскликнула домработница.

– Что случилось? – удивилась я.

Ирка ткнула пальцем в пустую бутылочку из-под чрезвычайно понравившегося мне шампуня.

– Сколько раз просила Маню не оставлять его в ванной. Попользовалась и убери на полочку, где стоит бытовая химия.

– Почему? На мой взгляд, хорошее средство.

– Оно, может, и так, но ядовитое.

В полном недоумении я взяла пустую пластиковую упаковку и медленно прочитала на этикетке. «Байер», шампунь двойного действия от блох и клещей, применять с осторожностью, только для зараженных животных. Не употреблять внутрь».

Рука сама собой взъерошила волосы. Не знаю, как в отношении кожных паразитов, но на мою голову средство оказало просто волшебное действие. Может быть, мне теперь всю оставшуюся жизнь следует использовать шампунь для блохастых собачек?

– Просто безобразие, – злилась Ирка, – бросила тут отраву, а если кто по случайности, не дай бог, голову им намылит? Вот катастрофа!

– Почему?

– И вы еще спрашиваете, – всплеснула руками Ира, – так ведь отравиться запросто можно, волосья повыпадают.

Я молча изучала себя в зеркале. Пока вроде все нормально, а то и впрямь будет смешно: лысый Масик, лысая Ритка, лысая Даша. Не удержавшись, я хихикнула.

– Вот-вот, – взвилась Ирка, – все ей позволяете, а чего выходит? Следить надо за девчонкой. Глаз да глаз за ней нужен. Следить, следить и еще раз следить! Только тогда толк получится из ребенка, а у вас все на самотек…

– Следить, следить, следить, – растерянно повторила я, чувствуя, как в голове начинает брезжить рассвет, – следить, следить, следить…

– Именно, – снова завела свою песню Ирка, – везде хозяйский глаз нужен, а вы…

– Ира!!! – завопила я. – Ты – гений! Именно следить, следить и следить!

Выскакивая из тапок и роняя на пол попеременно полотенце, фен и расчески, я вылетела из спальни.

– Сумасшедший дом, – бубнила недовольно за моей спиной Ирка, – чего от ребенка хотят, коли мать с разума съехала – на люстре качается! Это надо же придумать такое.

Я притормозила и удивленно спросила:

– Кто качался на люстре?

– Так вы, кто же еще, и всю обвалили.

– Это почему ты так решила?

– Аркадий Константинович сказал, – вздохнула Ирка, – спустился сегодня в столовую и велел мне:

– Ира, убери у матери в спальне, там такое!

– Что случилось? – заинтересовалась домработница.

Аркадий махнул рукой:

– Ты не поверишь.

– Ну? – горела от любопытства Ирка.