Улыбашка

Судя по всему, я не очень сильно отстал от их школьной программы, во всяком случае, не то чтобы я совсем ничего не понимал. Всё-таки в нашей колонии знания в головы ученикам можно сказать «вдалбливали». Знаете, как от удара дубинкой растёт мотивация! Когда после уроков, я проходил через ворота, то остался практически последним. Меня вызвали к директору, и я битый час отвечал на его дурацкие вопросы о том, как мне у них нравится. Я сразу заподозрил, что делается это для того, чтобы приехавшие за своими чадами родители не узрели нового ученика в первый же день и не побежали сразу же забирать документы. В конце, директор прямо попросил меня покидать школу через чёрный ход.

– Вы лишком заметны, Такахаши-кун, – смущаясь и потея, изрёк он.

– Я понимаю сенсей! Это большая честь для меня учиться здесь и я не хотел бы доставлять проблемы этой школе! – я поклонился с самым смиренным видом.

– Очень хорошо! Очень хорошо! – он так обрадовался, что повторил это дважды.

– Завтра я дам Вам ключ от второго выхода!

– Спасибо, сенсей!

Так вот когда я вышел из ворот, я думал, что Кунишиге давно дома, но она ждала меня, подпирая собой стену. Увидев меня, она обрадовалась.

– Директор мурыжил? – спросила она участливо.

– Да так, не особо! – я пожал плечами, – завтра обещал мне ключ от чёрного хода!

– Круто! – её глаза заблестели.

– Мне к станции, – говорю.

– Отлично я тебя провожу!

Мы шли рядом, Кунишиге раскачивала свой шикарный портфель, из натуральной кожи, наверное. Тут только я заметил, что за нами на небольшом отдалении следует большой чёрный лимузин.

– Твой? – говорю.

– Забей! Сколько их не прогоняй, всё равно не отстанут! – Кунишиге махнула рукой.

– Завтра я тебя на нём покатаю! Хочешь?

– Можно.

Некоторое время мы шли молча. Вообще-то это была та самая сцена из манги, когда парень и девушка идут домой вместе. В тюряге мы смотрели только старые анимэ, и там таких сцен было хоть отбавляй. Я представил себе, как мы выглядим со стороны и мне стало немного не по себе.

– Кунишиге-сан, – спросил я, – это правда, что ты столкнула с крыши ту девчонку?

Кунишиге хмыкнула. Некоторое время она шла молча.

– Ты больше не хочешь со мной общаться? – спросила она, наконец.

– Да нет, – говорю, – с чего ты взяла?

Она обрадовалась, похоже.

– Можно мне твои контакты, Такахаши-кун? – попросила Кунишиге.

Я смутился.

– У меня нет телефона, – говорю.

– Ну, тогда почта!

– У меня и компьютера нет.

Кунишиге некоторое время молчала, видимо переваривая полученную информацию.

– Но я хотела бы звонить тебе и писать сообщения! – сказала она недовольно.

– Ну, я ищу подработку. Найду, заработаю денег и куплю мобилу, – успокоил я её.

– Ищешь подработку? – она встрепенулась.

– Ну да, – отвечаю.

– Я что-нибудь придумаю! – она задорно, совсем как девчонка улыбнулась. Мы уже подошли к станции, и настало время прощаться.

– До завтра, Такахаши-кун! Я очень рада, что познакомилась с тобой! – Кунишиге приподнялась на цыпочки, чмокнула меня в щёку, обдав своим цветочным ароматом, от которого у меня всякий раз стояк начинался, и убежала к машине. Лимузин уже давно уехал, а я всё стоял и потирал щёку. Губы её были нежными и мягкими, меня впервые поцеловала девушка, и я ну как бы слегка припух. Эта девушка была словно ураган, за один проведённый с ней день, я как будто прожил целую жизнь. Особенно после тюряги! Поезд мой ехал довольно долго, на сенкансене было бы куда быстрее, но на него у меня не было денег. Каждый раз, когда он сверкающей стрелой проносился, мимо обгоняя наш неторопливо чухающий состав, вагоны раскачивались, и на лицах пассажиров появлялось испуганное, недовольное выражение. Пока я ехал до своей станции я решил две вещи. Первое – дружить с Кунишиге я буду. И ежу понятно, что скоро ей всё это надоест, но девушки у меня в ближайшее время не предвидится, следовательно, даже такими отношениями, мне следует насладиться. Второе – даже если она и правда столкнула ту девицу с крыши, то меня это не колышет. Короче говоря, не моё это дело!

– Я дома!

В ответ тишина. Видимо кошёлка ещё не вернулась. Чёрт! Как же хорошо возвращаться домой! Даже в такую хибару, как наша! Пусть здесь дыры в стенах и повсюду сквозняки и крыша течёт кое-где, но всё же это мой дом! Никто не ворвётся сюда и не начнёт орать дурным голосом:

– Стоять! Руки по швам! Назови имя и номер статьи!

Красота! Я улёгся на стареньком татами, заложив руки под голову. Зимой тут будет холодно. Ну, до зимы ещё далеко! Щели я залатаю! Крышу починю! На обогреватель заработаю! Кстати о птичках! Надо бы и о подработке подумать! Я встал, переоделся в домашнее, аккуратно сложил свою драгоценную форму и пошёл готовить ужин.

– Как прошёл день в новой школе? – спросила меня мать, вернувшись поздно вечером.

– Отлично! – отвечал я, уминая рис за обе щеки.

– Уже подружился с кем-нибудь? – продолжала она робко.

– Ага!

– Кен-чан, тебе не обязательно ждать, когда я вернусь! Ты можешь, есть пораньше!

– Ничего, – говорю, – мне не сложно. Я как раз пока уроки сделал.

– Ладно. Раз ты так говоришь.

Она тяжело вздохнула.