Ultraфиолет (сборник)

К. Иванушкой не был, подошел жеребцом и сказал: «Здравствуй, Аленушка!»

Аленушка подняла глаза и не удивилась, она знала за собой этот грех, не одного такого Иванушку козленочком сделала, козлов у нее таких было немерено за двадцать лет на рынке секс-услуг.

К. заказал себе коктейль и стал рядом копытом бить, а Аленушка не сказала ему не пить этой водицы, устала этих мудаков предупреждать, что их ждет.

Она уже пять лет как завязала в клуб ходить, ребеночка завела, работала в салоне красоты администратором, деньги телом скопила на первый взнос и отнесла в компанию «Метр за метром».

Деньги попали к нашему герою и растворились в офшорах солнечных, с тех пор у Аленушки в глазах потемнело, она и на митинги ходила, и голодала на Горбатом мосту, толку с этого кот наплакал, вот и пришлось ремесло вспомнить, а что делать…

К. уже завелся, стал нимбом трясти, звать девушку в терем свой на ночь, Аленушка в темноте не сразу его рожу с проспектом лакированным сличить сумела. Когда деньги отнесла, ей дали книжечку, где К. ласково манил в свой «Светлый терем» на Краснохолмских холмах – так назывался ее дом в проспекте компании.

К. морем разлился, стал обещать рай неземной, скажи – сколько хочешь?

Сомнений у девушки не стало, и она твердо сказала: «Десять».

У К. любовь как-то поутихла, он ошалел. Он слышал, что такое бывает, но ему в глаза такое еще никто не говорил.

– У тебя совесть есть? – возмущенно сказал он бывшей еще пять секунд назад возлюбленной. – Ты вообще понимаешь, что несешь? Да я за эти деньги месяц ломаюсь, ты давай не борзей!

– Ты сколько за метр берешь? – невинно спросила Аленушка. – Ты знаешь, сколько я метров пересосала, пока собрала и тебе, ублюдку, принесла, ты меня учить будешь, пошел на хуй!

В этот момент она испытала самый большой оргазм за все свои двадцать лет на половой ниве, ярость его и сила захлестнули ее, она знала, что ее отымели, но эта жалкая сатисфакция была прекрасной.

К. съежился, бочком пошел к выходу, возмущенный антирыночным поведением Аленушки, потом остановился, подумал – а может, дать десятку, но внутренний голос сказал ему: не ломай рынок, бизнес есть бизнес, – и он пошел к выходу, набирая на ходу номер знакомой, у которой квартира уже была, осталась от бабушки.

Наблюдающий за наблюдающими

Леонард мечтал быть рядом с великими людьми, быть с ними в одном ряду оснований у него не было. Талантов особых и ума Бог не дал, но энергии в нем скопилось за годы юные – как на приличной подстанции районного масштаба.

Он пробовал заниматься самбо – не вышло, на первой же тренировке противник швырнул его через себя, и Леонард сломал своей головой шведскую стенку. Стенка без восстановления оказалась на свалке, а голова Леонарда ничего не потеряла, даже приобрела: стала тверже и жестче. Он таранил ею жизненные обстоятельства, и они поддавались.

Пластические искусства и музыка тоже не оставили в его биографии никакого следа, творчество не вписалось в его цельную фигуру, на баяне он выучил только «Киевский вальс», но и с одной песней покорить мир можно, если она твоя. Леонард читать любил, в основном серию ЖЗЛ, великие люди и их жизнеописания жгли его неспокойную душу, и он искал путь наверх и нашел его. Много лет спустя, в девяностом году, он перебрался в результате трех обменов и одного подлога документов в Москву.

Многоступенчатый обмен квартир, в котором участвовал Леонард, чуть не сорвался из-за одной бабушки, умершей за неделю до комиссии, дававшей разрешение на обмен и прописку. Леонард неделю не хоронил бабушку и спал с ней в одной комнате, обложив льдом. Было неуютно, но чего не сделаешь ради квадратных метров в столице!

Получив документы, он свез бабушку на погост и поблагодарил за неудобства на этом свете.

Нужно было что-то делать, и Леонард пошел в газету и прикинулся фотографом светской хроники – что это такое, в те годы никто не знал, а Леонард знал, вычитал в одной книге неизвестного автора, про такого персонажа в XIX веке.

Редактор, смышленый мужчина из первой частной российской газеты, принял его с испытательным сроком без зарплаты и сказал: «Будешь папарацци». Он тоже вычитал это, но смутно представлял, что это такое.

Леонард пошел в Дом кино и снял в туалете ресторана, как группа народных артистов хором мочилась после банкета премьерного показа фильма «Маленькая Вера». Фильм их потряс, они никак не могли понять, как можно в кино показывать половой акт в такой смелой позиции. Многие из них в своей творческой биографии этого не испытали и живо обсуждали технологические аспекты позы наездницы.

Леонард снял группу артистов со спины и принес в редакцию с подписью «В поисках истины».

Редактор посмотрел снимки, узнал со спины известного режиссера по строению черепа и одного народного по шишке на лысой голове и разместил фото в разделе «Кто эти люди?».