Ultima Forsan (СИ)

- Я всё понимаю, - сказал мне отец семейства, подойдя поближе, чтобы не слышали остальные, - но дети долго не выдержат. Они и так вымотаны, а ещё немного и вовсе с ног валиться начнут.

- Надо хотя бы убраться отсюда как можно дальше, - ответил я. – Нельзя устраивать привал так близко от побоища. Те, кто устроил его, вполне могут вернуться.

И всё же отец семейства был прав – дети просто не выдержали темпа ходьбы. Не прошло и часа, как они начали отставать. Вместе с ними отстал и пистольер, чтобы присматривать за мальчишками.

- Ладно, - сдался я. – Привал на три часа.

Я глянул на небо. Пускай поздний осенний день и короток, но до заката мы должны успеть укрыться за стенами Пьяченцы.

Мы расселись у костра, давая отдых усталым ногам и грея руки в его пламени. Ели то, что взяли с собой из Пармы, запивая разбавленным пивом. Пить воду даже из ключа или родника никто не стал бы – риск слишком велик.

Наевшись, дети быстро уснули, уютно устроившись на коленях у матери. Трещал костёр. Я откинулся на спину, глядя в тускнеющее небо, и решая, когда скомандовать подъём. Слишком долго рассиживаться не стоит.

И тут скандинав снова пробурчал что-то себе под нос.

- Слишком тихо, - перевёл тевтон. – Звуки как будто пропали…

Я осознал это через пару мгновений, и тут же обругал себя последними словами за глупость. Непростительно расслабился!

- Подъём! – выкрикнул я, вскакивая с земли.

Тевтон, скандинав и пистольер уже были на ногах. Оружие все держали наготове.

Привал мы устроили на обочине дороги, и были как на ладони у нападающих. Ими оказались стригои – чертовски опасные твари, умеющие передвигаться очень тихо. Выдавало их как раз полное отсутствие звуков – самый явный признак появления этих монстров.

Они выбирались из придорожной канавы. Одетые в рваньё, у многих головы повёрнуты под неестественным углом, а шею перечёркивают чёрные борозды. Повешенные за преступления, они поднялись к новой, страшной жизни бродячих мертвецов. Однако стригои куда шустрее обычных покойников, и прикончить их намного сложнее. А уж хозяина стаи так и подавно. Но тот слишком хитрый хищник, чтобы первым кидаться на добычу, ведь та может оказаться весьма опасной.

Пистольер разрядил в выбирающихся из канавы тварей оба своих пистолета, снеся головы двум. Я последовал его примеру, и тут же выхватил палаш. Рядом обнажил широкий меч, какие предпочитают на его родине, тевтон. Скандинав же примерялся, как сподручней снести пару уродливых стригойских голов своей двуглавой секирой.

Мы встали плечом к плечу против напирающих тварей. За нашими спинами оказался отец семейства вместе с женой и детьми.

- Не лезь вперёд, - бросил ему я. – Ты будешь последней линией обороны для своей семьи.

И он послушал меня, даже не став предпринимать попыток встать рядом с нами.

В следующий миг стригои навалились на нас. Первого я поймал на клинок, отвесно рубанув сверху-вниз. Секрет схватки с большинством восставших покойников в том, чтобы рубить их. От чумы плоть гниёт, а кости истончаются и легко поддаются стали. Так что даже не самый сильный человек вполне может распластать мертвеца едва ли не напополам. Второму я отрубил тянущиеся ко мне руки и пинком отправил его прямо в толпу напирающих сзади стригоев. Потом был третий, четвёртый, пятый… Потом я вообще сбился со счёта, просто рубил и рубил, будто дрова.

Стригои твари тупые и опасны лишь тем, что умеют подкрадываться, не производя шума. В бою же мало что из себя представляют. Отряду воинов они вообще мало что могут противопоставить, кроме массы и напора. Пускай они и быстрее обычных покойников, однако это ещё не делает их смертельно опасными, как те же фурии или одержимцы.

Нас теснили по дороге. Стая стригоев оказалась очень большой. Уверен, именно они напали на повозку, что мы видели в канаве. Правая рука наливалась болью, палаш становился всё тяжелей и тяжелей с каждым взмахом. Как бы то ни было, я потерял форму пока сидел в монастыре. Мои попытки тренироваться помогли сохранить навыки, но не более того. Стригои напирали и напирали, тесня нас. Челюсти одного сомкнулись на стальном наруче тевтона, тварь повисла на его руке, сковывая движения. Пожалуй, зубы это единственное, что было чертовски крепким в телах восставших покойников. Ещё один шустрый стригой прыгнул на меня через спины своих товарищей. Я едва успел поднять палаш для обороны. Клинок пробил тварь насквозь, но та оказалась очень живучей и попыталась добраться до меня, клацая челюстями. Ничтоже сумняшеся, я ухватил её за горло и сорвал с клинка, швырнув на землю, ударом ноги раздробил череп. Обернувшись к тевтону, понял, что и тот совладал с очередным врагом, лишь на наруче остались следы от зубов твари.

Вылетевший из-за спин изрядно поредевшей стаи череп ударил пистольера в грудь. Тот покачнулся, но устоял на ногах, спасла кольчужная пелерина, которую я посчитал бесполезной. За первым последовала ещё пара зловещих снарядов. Хозяин стаи стригоев решил-таки показаться.