Ultima Forsan (СИ)

- Скорее, ему просто не повезло, - покачал головой я. – Он работал на будущее. Даже один такой заразитель способен отправить в могилу никак не меньше сотни человек в месяц. С учётом того, что разносчиками чумы станут и первые умершие от неё. Будет введён карантин, но заболевание вполне могут списать на обычную вспышку эпидемии, а не умышленные действия. Трупы свалят в общие могилы и засыплют известью, чтобы не допустить распространения заразы, и до весны они там пролежат вполне спокойно.

- А весной, - сделал вполне логичный вывод Лафрамбуаз, - в регионе начнётся кромешный ад.

Это ещё мягко сказано, но перечить инквизитору я не стал. Думаю, он и сам отлично понимает всю меру опасности, которую ему удалось предотвратить.

- Гедалия, оставь нас, - велел он иудею, и тот не сказав ни слова против, вышел из притормозившей кареты. – А ты, Рейнар, слушай меня очень внимательно. Повторять я не стану, и без того не знаю, стоит ли тебе доверять то, что я скажу, но выбора у меня нет. Не стану стращать тебя карами за длинный язык, ты и сам человек достаточно умный, и тайны хранить умеешь.

Мне чертовски не понравилось вступление Лафрамбуаза. Очень захотелось выскочить из кареты вслед за Гедалией.

- В конце лета этого года в Донауштадте соберутся правители всех христианских королевств Европы, чтобы положить конец эпохе раздора и начать совместную борьбу как с мертвецами, так и с теми, кто стоит за ними. Сам понимаешь, что Гранаде и особенно Константинополю это будет совсем не на руку, и они пойдут на всё, лишь не допустить объединения христианских королевств.

- Даже станут действовать заодно? – скептически поинтересовался я.

- О них ничего достоверно неизвестно, - пожал плечами Лафрамбуаз, - и вполне возможно, что слухи о вражде между государствами сарацин всего лишь вымысел, чтобы успокоить нас.

- Между ними лежит ещё Египет, где сарацин видеть вовсе не рады, несмотря ни на что.

- Разбираться в политике представь тем, кто в ней понимает больше твоего, Рейнар, - резко оборвал меня инквизитор, показывая, что ни о каких доверительных отношениях между нами и речи идти не может. – Не исключено, что действия этого заразителя, равно как и внезапная вспышка чумы в Шварцвальде предназначены, чтобы отвлечь внимание от чего-то действительно важного.

- Атаки на Донауштадт?

- Ничего исключать нельзя, - пожал плечами Лафрамбуаз. – И если в Шварцвальде окажется кто-либо, знающий больше того ничтожества, что сгорело в Пассиньяно, ты должен добыть из него информацию.

- Задачи вы ставить умеете, - признал я.

- Посмотрим, как ты умеешь с ними справляться, - жёстко ответил инквизитор.

И сказал этими словами куда больше, нежели прозвучало.

Я не стал даже заходить в Лукку. Не люблю большие города, а нынешняя столица Тосканы разрослась до вполне приличных размеров, во многом благодаря расположенной здесь цитадели инквизиции. Это в эпоху чумы, когда мертвецы не желали лежать в могилах и бродили по улицам, сбиваясь в серые орды, люди бросились прочь из городов, и не объединялись в сколь-нибудь крупные поселения. Ведь скученность увеличивала шанс заболевания чумой, а значит, резко уменьшала шансы на выживание.

Однако опасности, как новые, принесённые чумой, так и прежние, вполне знакомые, вроде разбойничьих шаек, заставили людей снова собираться вместе. Жаться друг к другу, отгораживаясь от всего мира высокими стенами. Вот только с гигиеной стало куда лучше – хоть какой-то урок из эпидемии чумы мертвецов люди сделали.

На месте прежних деревень, укреплений и маленьких городков вырастали новые полисы. А вскоре пришло время и для новых королевств, где порядки не так уж сильно отличались от прежних.

Оставив коня слугам инквизитора, я обогнул Лукку по большой дуге и вечером того же дня сел в дилижанс, едущий на север. Перед прощанием, которое оказалось предсказуемо коротким и холодным, Гедалия выдал мне довольно приличную сумму серебром, а также сообщил, что на моё имя открыт счёт в банке ломбардцев, которым я могу распоряжаться вольно, хотя и в разумных пределах, конечно же.

- За траты с этого счёта с тебя буду спрашивать лично я, - заверил меня иудей со всей серьёзностью, с какой этот народ относится к денежным делам.

- Как ты оказался в свите монсеньора Лафрамбуаза? – решил-таки перед прощанием спросить у него я.

- Ты верно не знаешь, что не только твоя команда погибла в ту проклятую ночь, - ответил он. – Вся фактория была уничтожена мертвецами и крысолюдами[14]. Монсеньор спас в ту ночь не тебя одного, и я поклялся служить ему верой и правдой до конца дней моих.

За проезд в дилижансе пришлось как следует раскошелиться. Ведь ехать придётся через не самые спокойные земли. Конечно, те, кто ехал до Специи и Пармы платили не так уж много, а вот желающие катить дальше, уже должны были основательно подумать, надо ли оно им. Ведь единственный маршрут вёл мимо одного из старых городов, давно уже получивших название городов скорби, а до эпидемии называвшегося Милан.