Улей

– Туман? – как эхо отозвался Григ. Когорты в форме правильных параллелепипедов теперь приближались – неумолимо, грозно, красиво. Посредине каждой – тяжелые махины «аварийно-спасательных» шлюзов. Впереди – Старшие братья. Они узнавались и по форме машин, и по манере вождения – в наглом бесстрашии когорты Старших ломились «напролом» – шли лоб в лоб на «Эльрабику». По бортам парусников вспыхивали звезды, каждая из которых отмечала одну удачную операцию. Звезды разных цветов – белые говорили о высочайшем бесстрашии…

Описанная картина восхитила Грига. Он никогда не участвовал в настоящей боевой операции, тем более не видел все собственными глазами. Но Линти все портила – то закрывала обзор своими золотистыми локонами, то сверлила Брата непонимающим взглядом, нервируя и отвлекая его.

– Ты что же – ничего не видишь?! – не выдержал Григ.

– А ты видишь?! Вокруг – только туман. Он сгущается и приближается. Больше ничего нет… Метеоритная пыль? Может, вернемся на «Эльрабику»?

В ее голосе прозвучали сомнение и первая тревога – Линти уже чувствовала, что что-то происходит, но все еще не могла понять, что именно.

Григ вспомнил, что рассказывали Братья об абордажных операциях. Маскирующее поле! Эта штука пожирала очень много энергии и применялась чрезвычайно редко. Она искривляла пространство таким образом, что скрывала «Улей» от локаторов всех видов и типов, в том числе и от таких примитивных, как глаза. Но ведь сам Григ видел все?! Неужели он, Григ, так привык к излучениям «Улья», что те не воздействовали на его нервную систему? Или это поле настолько умно, что распознало в Брате своего?!

– Посмотри внимательней. – Григу стало интересно, сможет ли Линти сознательно увидеть то, что видит он сам.

Альтинка напрягла зрение, всматриваясь в сгущающийся туман.

– Ну! – подтолкнул Григ. – Откуда же туман в космосе?

Линти нахмурилась.

– Я не вижу!

– Не старайся сфокусировать взгляд, расслабь его!

– Не получается!

И вдруг она вскрикнула и широко открыла глаза. В приборной панели выругались капитан и Болер. Григ хмыкнул – ну вот, завеса снята – лучшие из лучших не нападают исподтишка. Герои пойдут в открытую! Теперь уже можно – их парусники всего-то в нескольких километрах!

– Вернемся! – крикнула Линти.

– Поздно…

Она так сильно распахнула глаза, что Григ испугался, как бы те не выскочили из глазниц.

– Теперь уже поздно, – повторил Брат. – До ближайшего шлюза мы доберемся одновременно с ними.

– Это твои друзья?! – голос Линти взлетел до визга и сорвался. – Ты на самом деле этот… «воин»?!

– Да, на самом…

Ее зрачки расширились, поглощая голубую радужку. У Грига загудело в висках, головная боль стала нарастать, мешая думать.

– Возвращаемся, я сказала!

– Нет, Линти, поздно, – он понял причину боли, но решил стерпеть – одну пощечину от Линти можно и пропустить – жалко девчонку. Ей сейчас и самой больно. – Братья могут не разобраться! Не хочу, чтобы ты пострадала…

Линти отвернулась. Головная боль сразу же спала.

– На меня не действует? – заключил Григ.

– Да! – Линти не ответила, а огрызнулась, словно Григ провинился еще и в том, что не такой, как тарибы, то есть игнорирует ее гипноз.

Блондинка все еще сидела у Грига на коленях, и, несмотря на это, ясно почувствовалась возникшая между ними пропасть. Физически рядом, но на самом деле… Ее предали. Ее обманули. Воспользовались ее доверием. Теперь так же четко, как только что головную боль, Григ ощутил обиду девушки – беззащитную, горькую на вкус обиду.

– Прости. Я выполнял долг!

Она не ответила.

– Они в любом случае взяли бы ваш лайнер – со мною или без меня…

– Они хотят напасть? – удивление, испуг и… интерес. Любопытство Линти оказалось настолько сильной эмоцией, что пересилило даже страх и обиду!

Григ вспомнил, что альтинке очень редко удавалось всерьез испугаться, ее очень редко осмеливались обидеть. То, что для нормального галактического жителя выглядело настоящей бедой, Линти против воли восприняла, как чрезвычайно редкое приключение!

– Да, они атакуют, – тихо отозвался Брат.

– Их так много!

– Около десяти тысяч. Лучшие из лучших.

– А сколько всего?

– В «Улье»? Триста пятьдесят тысяч человек. Мужчин.

– А женщин?

– Не знаю…

– Но почему так?

– Что «так»?

– Скопом? Почему не посадить всех в один-два корабля побольше?

– Чтобы все погибли от одного попадания? У каждого Брата своя судьба – кому суждено погибнуть, тот погибнет, кому суждено прославиться, тот прославится.

– Но парусники такие хрупкие, ненадежные! Неужели нельзя…

– Парусник – это парусник. Он не может быть надежным и ненадежным. Он – часть тебя, он – ты сам. Веришь в себя – парусник не подведет. Если не веришь – тебе ничто не поможет…