Улей Хеллстрома

– Не думаю, что мы обнаружим коммунистов на этой поленнице дров, – заметил Шеф. – Но об этом не следует забывать, если вдруг потребуется покрыть себя славой. И все же это дело куда более серьезно, чем ты можешь себе представить.

– Да? – Перуджи вдруг ощутил неясную тревогу и сосредоточился на голосе, доносящемся из трубки телефона.

– Мне сегодня звонили из самых верхов, – начал Шеф. – Специальный помощник Самого. Им хотелось узнать, не мы ли это суем свой нос в дела Хелльстрома.

– О-о-о! – Перуджи кивнул. Это объясняло, почему Хелльстром чувствовал себя хозяином ситуации. Каким образом этот доктор по жучкам взобрался так высоко?

– Что вы ответили? – поинтересовался Перуджи.

– Я солгал, – ответил Шеф спокойным голосом. – Я сказал, что это, наверное, кто-то другой, поскольку мне об этом ничего не известно. Однако пообещал проверить, ибо бывает, что мои люди проявляют чрезмерное усердие.

Перуджи несколько секунд молчал, уставившись взглядом в стену. «Кто за всем этим стоит?» Этот вопрос мучил его. Вслух же произнес:

– Мы можем пожертвовать Мерривейлом, если потребуется.

– Это один из вопросов, над которыми я раздумываю.

«Один из вопросов!» – мысленно повторил Перуджи.

Шеф не дал углубиться этому его беспокойству, спросив:

– Теперь расскажи, чем они занимаются на своей ферме?

– Снимают фильмы о насекомых.

– Ты уже говорил мне это вчера. И это все?

– Я не уверен, что они еще чем-то там занимаются, но у меня есть некоторые соображения насчет того, где они могут этим заниматься. В этом сарае-студии есть подвал: гардероб и прочая ерунда, все вполне достоверное на первый взгляд. Но между студией и домом проложен туннель. Меня провели по нему, и мы вместе пообедали. Обслуживали нас, скажу прямо, довольно странные женщины. Красивые куколки, все четыре, но они ни разу и рта не раскрыли, когда я обращался к ним.

– Что?

– Они не говорят. Просто накрыли на стол и ушли. Хелльстром сказал, что они совершенствуют свое произношение и их учитель приказал им ничего не говорить в его отсутствие, когда он не может их слышать и корректировать произношение.

– Достаточно разумное объяснение.

– Вы думаете? А мне оно показалось натянутым.

– Ты держал связь с Джанвертом и остальными?

– Нет. И все по той же причине, что и вчера. Они были довольно настойчивы в этом вопросе и та-а-ак убедительны. Радио, мол, создает помехи их записывающей аппаратуре и все такое.

– И все-таки мне не нравится, что ты суешься туда без радио. Если случится что-нибудь… может, лучше сделать Майерли или ДТ твоим помощником вместо Джанверта?

– Не беспокойтесь. Они просто дали понять, что со мной ничего не случится, если я буду придерживаться их правил.

– И как они сделали это?

– Хелльстром детально объяснил, что его просто выводит из себя, когда кто-нибудь мешает съемкам. Я должен был следовать за своим проводником и не отклоняться в сторону.

– Кто был твоим проводником?

– Один невысокий парнишка по имени Салдо, ростом не выше Коротышки Джанверта. Рот от держал все время на замке. Женщина, которую они насылали на меня накануне, вообще не появлялась.

– Дзула, ты уверен, что не вообразил себе…

– Да, уверен. Шеф, нас загнали в угол. Мне нужна помощь. Мне нужен дорожный патруль, ФБР и вообще любой, кто может спрятаться в холмах вокруг фермы Хелльстрома.

– Дзула! Ты уже позабыл о моих словах насчет предупреждающего звонка сверху.

У Перуджи застрял комок в горле. Шеф умел становиться решительным и беспрекословным, и тогда голос его становился спокойным. Значит, было еще что-то, помимо этого звонка. Против них выступили могущественные силы.

– Нельзя просить помощи в проекте, который не существует, – сказал Шеф.

– Вы знали, что я передал запрос с просьбой о помощи по каналам ФБР?

– Я перехватил его и аннулировал. Этого запроса больше не существует.

– А можем ли мы добиться инспекционного полета над фермой?

– Зачем?

– Именно это я и собирался объяснить. От сарая к дому тянется туннель. Мне хотелось бы узнать, нет ли еще туннелей в этом районе. У Геологической Инспекции есть способы обнаружения подобных вещей.

– Не думаю, что смогу попросить об этом, когда мы так связаны по рукам и ногам. Хотя я посмотрю, что можно сделать. Возможны и другие варианты. Ты предполагаешь, что у них под этим сараем могут располагаться лаборатории или что-то в этом роде?

– Да.

– Это идея. У меня есть парочка друзей в нефтяной компании, который могут оказать нам услугу.

– Совет…

– Дзула! – В голосе Шефа появилась предупреждающая нота. – Тебе же было сказано, не задавай вопросов на эту тему!

– Прошу прощения, Шеф, – извинился Перуджи. – Просто я… просто сильно беспокоюсь. Весь день я хотел убраться из этого проклятого места. Там был этот зловонный животный запах и… весьма отвратительное место. Трудность вся в том, что нет ни одной видимой причины для беспокойства, если не считать очевидного факта исчезновения Портера и компании.

Голос Шефа зазвучал покровительственно и по-отечески: