Укрощение цифровой обезьяны

Можно ли называть аллею информационной технологией, инструментом, которым Дарвин пользовался для сосредоточения? Ученый отслеживал протяженность своей прогулки с помощью камешков, переставляя их с места на место по ходу своего движения (иногда дети прятали камешки, чтобы узнать, насколько глубоко отец погрузился в размышления). В Даун-Хаусе Дарвин написал восемнадцать научных трудов и монографий, в том числе «Происхождение видов» (1859), «Происхождение человека» (1871) и «Выражение эмоций у человека и животных» (1872). Аллея присутствовала в его жизни на протяжении тридцати шести лет. Если он прогуливался по ней триста дней в году и ежедневно проходил две мили, то в общей сложности отшагал свыше двадцати тысяч миль по своей «дороге размышлений» - своего рода второе кругосветное путешествие, изменившее наш взгляд на мир. Дарвин создавал аллею с необыкновенным терпением и уверенностью. Я живу в мире, в котором проекты занимают несколько недель или месяцев: сроки неумолимы, конкуренция на рынке труда и услуг жестока -если чего-то не сделать, то это сделает другой. Викторианская эпоха представляется нам странной и чуждой, однако Дарвин описывал мир природы, подчиняющийся знакомым нам законам бесконечного соперничества и борьбы за существование. Мои одаренные друзья много и усердно работают, но плоды их труда кратковременны и преходящи: созданные новинки мгновенно сменяются продукцией конкурентов. Даже у лучших идей и ценнейших экспертных знаний невероятно короткий срок годности: технологические инновации и патенты, привлекающие сегодняшних инвесторов, через пять лет превращаются в дешевые поделки, производимые на окраинах Шанхая. Сами мы живем, как перекати-поле, нигде не обосновываясь надолго: сегодня мы в Сан-Франциско, а через три года - в Сеуле, Дубае или Боулдере, там, где открываются лучшие возможности для применения наших талантов и способностей. Даже если мы не переезжаем с места на место, кажется, что бульшая часть нашего существования проходит в «облаке», и возвращаясь домой, мы с удивлением понимаем, что знакомое место переменилось до неузнаваемости.

Однако же Дарвин высадил деревья на аллее, твердо веря, что много лет будет наблюдать за их ростом, развивая и совершенствуя свою теорию эволюции. Он арендовал землю у Леббока, предвкушая «удовольствие от прогулок по тенистой аллее и ухода за деревьями и кустарниками». Вдоль аллеи ученый возделал миниатюрный «густо заросший» лесок, упомянутый в конце фундаментального труда «Происхождение видов». Даун-Хаус стал для Дарвина миром, который десятки лет защищал, поддерживал и вдохновлял исследователя.

Все это нам кажется очень странным. Сумеем ли мы создать что-то подобное?

К сожалению, на такое способны очень немногие. Однако мы можем взять на вооружение принципы, лежащие в основе созерцательного и восстановительного дизайна для создания впечатлений и взаимодействий в самых неожиданных, непостоянных местах. Вдобавок мы способны научиться пользоваться средствами для создания привлекательности, отстраненности, диапазона и совместимости.

Исследования Кринке и Каплана объясняют, почему я рассматриваю самолеты как своеобразное созерцательное пространство. В тесноте салона Я сосредоточиваюсь на тех элементах, которые придают пространству восстановительные качества. Я не обращаю внимания ни на мерзкую еду, ни на взвинченных пассажиров, ни на борьбу за место для ручной клади. Салон экономкласса стал моей аллеей.

Основой этого преобразования стали прочные ассоциации между полетом, приключениями и открытиями. В детстве я часто путешествовал с родителями, фактически мы жили на два дома - в Штатах и в Бразилии. У меня остались смутные воспоминания о жизни в Бразилии, но путешествия запомнились навсегда. Ночные поездки на автобусе в Мато Гроссо и Уро Прето, переезды с тропических берегов на центральные равнины, полеты из Рио-де-Жанейро в Буэнос-Айрес и Боготу, виды Амазонки и Анд, открывающиеся под крылом самолета, вспоминаются гораздо легче, чем квартиры, в которых мы жили, или парки, где я гулял в детстве. Воздушные путешествия сохранили для меня восторг и притягательность - привлекательность, по терминологии Каплана, а потому мелкие недостатки (типа задержки рейсов и несъедобной еды) меня не отпугивают.