Укрощение строптивых

– Боюсь, есть зачем, – опять перебил ее Хью. – Я, например, отказываюсь подниматься на борт «Периона», зная, что мне придется терпеть бесконечные охи и ахи матрон, которых вы, несомненно, шокируете своим поведением. Незамужние англичанки, мисс Гамильтон, просто не путешествуют в одиночку из Индии в Англию.

Лицо девушки вытянулось от удивления.

– Вы плывете на «Перионе»?

– Чудесное совпадение, правда? – По тону Хью было ясно, что он рад этому не более Иден. – Я, как ни странно, тоже еду в Англию.

– Но как вы так быстро догнали нас? Суровые складки прорезали худое лицо Хью Гордона, он посмотрел в полные ужаса синие глаза Иден:

– Я охотился на берегах Сутледжа, когда меня срочно вызвали в Англию. Мне было гораздо быстрее добраться до Бомбея, чем возвращаться в Калькутту, так я и сделал. А багаж едет следом.

Лицо Иден приняло выражение, которого Хью уже давно не видел: надежды, ожидания и несомненной радости. Граф ошибочно истолковал его, и слова, готовые сорваться с его уст, так и остались невысказанными, когда девушка, опередив графа, спросила:

– Так вы ехали через Раджастан, да? Пожалуйста, скажите, вы не проезжали через Маяр?

– Я поехал севернее Биканера, это далеко от Маяра, – ответил Хью с непонятной горечью в голосе. – Кажется, «Перион» готовится к отплытию, – добавил он, когда раздался резкий высокий гудок. – Пройдемте на борт.

«Я никогда не избавлюсь от него», – подумала Иден, обиженно глядя в непроницаемое лицо человека, сидящего напротив нее в крошечной лодке, которая везла их к пароходу. Опять он неожиданно вторгся в ее жизнь, начал распоряжаться, будто имел на это право, и все с обычным высокомерием...

Иден твердо решила, что совсем не рада встрече с графом, хотя, справедливости ради, должна была признать, что его присутствие в такое тяжелое для нее время послужило немалым утешением. Девушка успела искренне привязаться к пожилой женщине, и при мысли о бедной миссис Траубридж у Иден болезненно сжалось сердце.

– По крайней мере она не страдала, – тихо произнес Хью. Иден непонимающе посмотрела на него. – Я говорю о миссис Траубридж.

Иден согласно кивнула, решая про себя, сумеет ли она когда-нибудь разобраться в своих чувствах к этому человеку. Он бывал невероятно суров, иногда даже пугал ее, но в то же время, как только она решала для себя, что граф ей совершенно не нравится, он обязательно говорил или делал что-то доброе, и девушка опять терялась.

«Возможно, я несправедлива к нему, – подумала Иден. – В любом случае нам придется плыть в Англию вместе, надо постараться быть с ним хотя бы вежливой». К тому времени, когда египетский лоцман вывел корабль из гавани на зеленые морские просторы, Иден уже забыла об этом решении. Что касается ее, она будет счастлива, если никогда больше не увидит Хью Гордона. Во-первых, каюта, которую он выбрал для нее, была невозможно мала и не проветривалась, а во-вторых, он нашел ей просто ужасную попутчицу.

Миссис Камилла Северанс хорошо знала Хью. Раньше она была актрисой и сейчас случайно оказалась в одном поезде с ним, а затем и на одном корабле. По просьбе графа она любезно согласилась сопровождать Иден во время плавания. Не было ничего удивительного, что Иден сразу же ее невзлюбила.

Хью предупредил Иден, что миссис Северанс вдова, занимает хорошее положение в обществе, и девушка представляла себе женщину, похожую на миссис Траубридж. Но, как оказалось, Камилле Северанс едва исполнилось сорок, щеки ее были покрыты толстым слоем румян, на ней было ярко-фиолетовое атласное платье, а вокруг витал тяжелый запах розовой туалетной воды.

Несмотря на свое недолгое общение с европейскими дамами, Иден мгновенно разглядела в ней удручающее сходство с самыми дешевыми наложницами Малраджа. А откровенное заигрывание миссис Северанс с графом не способствовало тому, чтобы это мнение изменилось. В ее присутствии Иден испытывала одновременно неловкость и обиду и, как только граф представил их друг другу, сразу же ушла из каюты, говоря себе, что не собирается терпеть присутствие этой дамы в течение долгого плавания.

– Не может быть, чтобы ему нравились такие женщины, – шептала она себе, в горле у нее застрял комок, но Иден объясняла это тем, что рассержена и обижена.

Стоя у борта, она смотрела на зеленую морскую воду сквозь слегка прикрытые веки, но видела вовсе не постепенно тающий вдали египетский берег, а требовательные прохладные губы графа Роксбери. Она вдруг подумала: целовал ли граф когда-нибудь напомаженные капризные губки Камиллы Северанс так, как целовал ее?

Мысль эта была настолько невыносимой, что Иден почувствовала себя маленькой и глупой. Как он, наверное, смеялся над ней, когда она рассердилась на него той ночью в Маяре! Вот Камилла Северанс уж точно не стала бы противиться объятиям графа, в этом Иден была уверена, уж она-то не стала бы бросать ему в лицо глупые детские обвинения.