Укрощение строптивых 2

Не помню, как оказался возле неё, прижал к себе как можно ближе, крепче, желая соединиться с ней воедино, наши сердца бились в унисон, я задыхался от любви и страсти, всё стало неважно в этом мире, только я и она. С её нежных и столь манящих губ срывался сладкий, словно нектар, стон, и я пил его, пьянея от любви, отрываясь от губ только для того, чтобы покрывать её лицо лёгкими, нежными поцелуями, стараясь не напугать своим напором. Срывающимся от страсти голосом я открылся ей, признался в своих чувствах, не было больше сил сдерживаться, и желания тоже. Но стоило мне ответить на её вопрос, почему, она обмякла в моих руках.

От этого я испытал неописуемый ужас, который доселе мне был неведом!

— Рэн, милая, что с тобой?! — схватил её на руки и понёс на кровать.

«Слава богам, пульс прощупывается, значит, жива!» — я немного успокоился и уже собрался было вызвать духа для того, чтобы позвал доктора, чтобы узнать причину потери сознания, но тут услышал, как моя прелесть что-то пробормотала во сне.

Во сне? Я быстро наклонился и принюхался. — «Ах ты, шалунья, зелье снотворное выпила!» — рассмеялся я в голос, это надо же, как меня развела! В ответ моя лапушка негромко всхрапнула, положила голову на свою ладошку и сладко засопела.

«Нет, ты посмотри на неё, сопит, как ангел, а я тут чуть от ужаса не умер! Рэн, завтра ты мне заплатишь, я тоже шутить умею, и как умею!»

Глава 20

* * *

Рэн

«Он сказал, что любит!» — это была первая мысль, что посетила меня, когда я проснулась и, не открывая глаз, я продолжила нежиться в тёплой постели.

«Ах, как жаль, что это был всего лишь сон», - я немного расстроилась от осознания этого, и всё же, — «какой он чудесный, какая я была счастливая в тот момент, растворяясь в любимом. Боже, а с какой страстью он меня во сне целовал, как обнимал, шептал слова любви …Как же я хочу почувствовать это наяву, очень хочу, всем своим существом!»

Ещё немного полежала, наслаждаясь воспоминаниями, настолько мне было хорошо, мысленно разговаривая с собой.

«Признай, Рэн, ты влюбилась в Вериана окончательно и бесповоротно!» — приняла я сей факт.

Странно, но я не пришла в ужас от этой мысли, а, наоборот, испытала чувство безграничного счастья.

— Вериан, любимый, — со стоном произнесла я эти слова.

— Что, любимая? — услышала над собой бархатный голос магистра, и его дыхание опалило мои губы.

«Любимая…» — мысленно повторяя это слово, не смогла сдержать улыбки, а потом…

Любимая?! Тьма первородная, так это ж не сон! Окончательно просунувшись, я в ужасе распахнула глаза. И, о боже, НЕТ! На меня внимательно смотрят чёрные, как сама бездна, глаза моей погибели-любви: магистра!

— Мама!

— Опять мама? — тихо засмеялся он, а я же….

Пискнув, как полевая мышь, я было дёрнулась в сторону, чтобы сбежать от своего позора и забиться в первую попавшуюся щель, но он не позволил, тут же навалился сверху, прижав своим телом меня к постели, несильно так, но существенно. Смотрит в мои распахнутые от ужаса глаза и улыбается.

«Это ж надо так опростоволоситься!» — мысленно взвыла я. — «Любимым его назвала, и он слышал! Ужас, как я теперь ему в глаза смотреть-то буду!» — от стыда я покраснела, как красно солнышко при закате.

— Рэн, девочка, ну чего ты испугалась? — нежно, словно ветерок, касаясь моих губ своими, спросил он.

— Я? — чуть слышно пропищала я.

— Ну, конечно же, ты, не я же. Ну, так чего, любимая? — спрашивая, продолжал он сладостную пытку, нежно касаясь моих губ.

— Любимая? — переспросила я его.

— Да, любимая, единственная, желанная, счастье моё, жизнь моя! — услышав эти слова из его уст вперемешку с невесомыми поцелуями, я таяла, словно лёд на солнце, не могла поверить в реальность происходящего.

«А может, я ещё сплю?»

— Нет, счастье моё, не спишь, — тихо засмеялся он, — и да, я тебя люблю. А ты?

— Я? — растерянно спросила я, так как не могла окончательно поверить, что это реальность, а не сон, и он любит меня, ЛЮБИТ!!

— Ну, а кто же, ты, милая. Скажи, любишь ли ты меня? — спрашивая, магистр взял меня в плен своих глаз. Ох уж этот взгляд, манящий, обещающий, завораживающий, от него сердце замирает, а в теле появляется сладостная нега. И нет никаких сил, желания вырваться из сладостного плена.

— Я… я, — а про себя, — «не знаю, как сказать, стесняюсь, вот!»

— Трусишка, — усмехнулся он. — Зря, милая, ты так, а я вот не стесняюсь признаться тебе в любви.

От услышанного и перемены в его поведении я потеряла дар речи, который с утра у меня не особо-то и был. А тут вообще пропал окончательно. Короче, как говорит Юлька, я в шоке! Магистр посмотрел на меня с хитрецой во взгляде и решил меня добить окончательно.

— Ну, да ладно, скоро мы этот недуг победим. Так, и на чём мы вчера остановились?

— Мы? Не помню. — решила соврать, считая, что это самый безопасный способ уйти от ответа. Я, конечно, его люблю, но стесняюсь больше.

— Милая, бери пример с меня, я же без стеснения тебе в любви признаюсь! — продолжал он глумиться надо мной. Это меня невероятно взбесило, да так, что я перешла в наступление.