Укрощение строптивой

— Стёпа! Убери руки. Молодец. — Залезла уже в трусы. Ласкала возбуждённую плоть ладонью. — Стёп, я могу отсосать тебе. Но это может один раз прокатить, два, но тебе ведь захочется большего так.

— Крис, перестань. Дочь сейчас проснётся.

— Не проснётся. Я знаю когда она проснётся. Давай, штаны снимай.

— Крис, ты не успела приехать из роддома, как… б… Как уже пристаёшь… ладно, давай я в душ схожу. — Она убрала руку из моих штанов.

— Хорошо. Сходи. Я бы с тобой сходила, да пока нельзя.

Ушёл в душ. Не успел я залезть под струи воды, как Кристина постучалась.

— Стёпа, а чего ты закрылся? Ты от меня что-то скрываешь?

Да мать моя женщина! Открыл. Кристина зашла. Стояла смотрела на меня. На ней был халатик. Дождалась, когда я сполоснусь.

— Ты меня контролировать будешь, Кристина?

— Нет, просто хотела на тебя посмотреть, на голого.

— Ты что, не видела?

— Видела, много раз. Но я ещё хочу. Сполоснулся?

— Сполоснулся. Ты уверена, что надо?

— Надо. Тебе в первую очередь.

— А тебе?

— И мне надо. Даже просто ради успокоения и самоутверждения, что я могу удовлетворить мужа, пусть даже так, в усечённом виде. Пойдём. Или прямо здесь?

— Пойдём на постель.

Она села на кровать. Я встал напротив неё. Кристина уже привычно поласкала руками меня, потом поцеловала мою плоть. И наконец взяла её полностью в рот. Положил руки ей на голову. М-да, что-то что, но в плане секса и удовлетворения мужчины она, конечно, профи. Делала всё с наслаждением и страстью. Даже замычала сама, когда я взорвался в ней, притянув её голову к себе до упора. Да, долгое воздержание сказывалось. Спермы накопилось достаточно, что супруга даже захлебнулась. Выпустила меня, закашляла.

— Чёрт, не в то горло попало. Стёпа, сколько же тебя!!! — Взяла платок и стала вытирать губы, подбородок. — Видишь, ты был полон. Скажи, тебе легче стало? — она встала.

— Кристина всё нормально. — Обнял её. В этот момент дочь закряхтела, потом подала голос. Жена вывернулась у меня из рук.

— Я сейчас. — Убежала в ванную. Но скоро пришла. Халат был распахнуть. Она протёрла свои налитые груди смоченной чем-то марлей. Взяла ребёнка, села на кровать и дала младенцу грудь. Сидела, кормила. Я накинул халат и присел рядом с ними. Смотрел, как дочь в очередной раз насыщается. Кристина даже глаза прикрыла.

— Крис, — шёпотом спросил её, — что ты чувствуешь, когда она сосёт тебе грудь?

Кристина улыбнулась.

— Мне хорошо. Не знаю, как описать эти ощущения, это чувство. Я очень жалею, что в своё время сама себя лишила этого с сыновьями.

Покормив дочь и перепеленав её, сменив памперс, уложила Соню вновь в кроватку. Залезла ко мне в постель.

— Стёп. Скажи, я страшная стала?

— Ты с чего это взяла?

— Стёп, не надо ладно? Я же вижу себя в зеркало. И фигура у меня не та стала. И ещё шов этот. Ты меня не бросишь из-за этого?

— Господи. — Лёг на бок, повернувшись к ней. — Откуда такие мысли? Кристина, тебе не 20 лет и даже уже не тридцать. У нас дети старшие в школу бегают.

— Не бегают, их возят.

— Да какая разница. Тебе тридцать девять. Успокойся. Ты прекрасна. Красива. Поверь. — Помолчал, глядя на неё. Заметил влагу в её глазах. — Кристин, что происходит? Ты начала жалеть, что родила?

— Нет, что ты. Сонечка моя звёздочка. Я очень счастлива, что она у меня появилась. Здесь другое.

— Что именно?

— На меня иногда накатывает страх. Я словно оказываюсь в какой-то пустой комнате. Вокруг никого. Я начинаю звать вас. Тебя, папу, сыновей и даже Соню. Но в ответ тишина. А потом начинаю слышать голоса. Твой, папин, мальчишек и даже Соню, как она смеётся. Кричу вам. А вы не слышите. И ещё слышу чей-то женский голос. Она с вами разговаривает, смеётся. И вы с ней. А меня будто нет.

— Крис. Успокойся. Я не собираюсь от тебя куда-то уходить. Ты моя жена. Я люблю тебя. У нас трое детей. Как я могу бросить вас и уйти? Тем более дочка родилась. Жаль мамы уже нет. Она была бы счастлива, увидеть внучку.

Обнял Кристину, она меня, прижались друг к другу.

— Я тебя тоже очень люблю. Спасибо, что ты появился в моей жизни. Я сейчас вспоминаю то, что было до тебя, это словно какой-то кошмар. Болезнь, тяжёлая и страшная. А потом ты. И твоё лечение. Да пусть жёсткое. Но ведь иногда, чтобы спасти больного, ему причиняют боль. Так ведь?

— Так, когда нет другого выхода. Крис, может тебе к психологу показаться? У тебя, наверное, послеродовая депрессия.

— Стёпа, я не сумасшедшая. — Кристина уткнулась мне в плечо и заплакала.

— Никто не говорит, что ты сумасшедшая. Такое бывает. Успокойся. Не хочешь, не надо. Тебе нужен покой и хорошие эмоции. А то вдруг молоко пропадёт? Чем Соню кормить будешь?

Кристина села на кровати. Потрогала через ночную рубашку свои груди.

— Стёп, ты чего такое говоришь? Мне нельзя, чтобы молоко пропало.

— Конечно нельзя. Поэтому максимум спокойствия и только положительных эмоций. Я рядом. Мальчишки рядом, отец твой рядом. Ирма тоже рядом.

Кристина улыбнулась, продолжая удерживать ладонями свои груди.