Укрощение строптивой

— Выключи свет, — выдохнула Рита мне в ухо.

— Зачем? Я хочу видеть тебя целиком.

— Я стесняюсь.

— Глупышка…

— Пожалуйста…

Я протянул руку и надавил пальцем на кнопку ночника. Теперь номер в скромном отеле озарялся только призрачным светом ночной иллюминации. Где-то напротив мигала реклама, и казалось, будто бьется в истерике нерв города.

— Довольна?

— Я тебя люблю…

— Господи, ты сводишь меня с ума!

После тех женщин-хищниц, с которыми я общался до встречи с Ритой, я вдруг понял, что есть совершенно другая любовь и другой секс: нежный, чувственный и трепетный. Ты полностью растворяешься в дорогом человеке и наполняешься его любовью и страстью до краев. Так, что исчезает мир вокруг, и есть только сияющие бирюзовые глаза, длинные ресницы, рот, сладкий, как спелая клубника…

— Ритуля, я тебя люблю! Как же я тебя люблю!

Эпилог

Антон тихо вышел из ванной и стал одеваться. Он торопился, но нет-нет, да и бросал взгляд на кровать. Рита сладко спала, обняв подушку. Ее обнаженное тело, слегка прикрытое простыней, молочно белело в свете уличных фонарей. Волнистые волосы разметались по подушке. Лёгкая улыбка блуждала по губам.

— И что тебе снится, моя королева Марго? — ласково прошептал он, наклонился и поправил съехавшую простыню.

Внутри все сжалось от нежности и любви. Разгорелся такой огонь, что захотелось плюнуть на принятое решение, лечь рядом, обнять крепко-крепко, вдохнуть цветочный аромат дешевенького шампуня и забыться.

Вернее, забыть о проблемах, о предстоящем разговоре с родителями, о том, что он, кажется, сошёл с ума, когда распахнул ледяное сердце неприступного мачо для этой девчонки.

Он посмотрел на часы: пять утра. Скоро начнёт работу городской транспорт. Антон достал деньги и пересчитал: мало. Он сразу снял с хозяйственной карточки все средства, подозревая, что иначе мать легко вычислит его передвижения и покупки.

Так! Деньги — дело наживное. Это не страшно, но на такси уехать не получится. Он положил всю наличку на тумбочку для Риты, а себе оставил пару тысяч на дорогу.

Сначала пробежаться пешком, потом несколько остановок проехать на автобусе и сесть в поезд метро. Через час, или два, он уже в родительской особняке, в элитном поселке в пригороде Москвы.

Далеко, конечно, и очень рано, но больше нельзя ждать. Назрел серьезный разговор с предками. Они должны узнать, что вчера он женился на самой лучшей девушке на свете.

Антон на цыпочках пошёл к двери, но не удержался и оглянулся: Рита перевернулась, и теперь из-под простыни выглядывала маленькая нога. Он, как заворожённый, уставился на аккуратные пальчики и розовую пятку.

Розовую, ек-макарек!

«Как, как скажите мне, может быть такая ухоженная ножка у девушки, у которой нет денег ни на перчатки, ни на сапоги?» — подумал он и как завороженный пошёл к кровати.

На полпути остановился, встряхнул головой: дело прежде всего. Он скоро вернётся. И с хорошими новостями. Дай бог, Рита даже не успеет проснуться.

Антон выбежал из отеля и зябко поежился: уже вчера похолодало, ледяной дождь к вечеру сменился мокрым снегом, а ночью ударил мороз. Дорога превратилась в сплошной каток.

«Сегодня же купим Рите финские сапоги на хорошей подошве, — озабоченно подумал он, — в ее картонных ботинках невозможно ходить».

Полный жизненных планов и абсолютно счастливый, он заскользил по пустынному тротуару. Мимо проносились редкие машины, но он шёл и прикидывал разговор с родителями.

— Мама, я женился, — скажет он.

Мать, конечно, не схватится за сердце, не закричит, не ударит его, как сделала бы на ее месте любая другая женщина. Нет. Она, как истинная бизнес-леди, привыкшая справляться с форс-мажорными ситуациями, спокойно сядет в кресло, выпрямит спину и посмотрит таким пронизывающим взглядом, что сразу захочется спрятаться подальше. Но в этом спокойствии, Антон точно знает, бушует лава, готовая в любую минуту вылиться на его голову.

Отец встанет за спиной жены и будет повторять за ней все вопросы: у него, живущего в мире грёз художника, в семейном доме нет права голоса.

— На ком женился? — спросит она.

— Да, на ком? — поддержит жену отец.

— На Рите, — тихо ответит он и с вызовом уставится на родителей.

Отец вспыхнет, его глаза засияют радостью.

— На той невероятной красавице?

— Да, на ней!

Отец протянет ладонь, чтобы поздравить, но посмотрит на жену и сразу отведёт глаза, а руку спрячет за спину. Увы, рассчитывать на его помощь пока не приходится.

— Ага! Значит, эта нищенка окрутила моего умного сына и лишила мозгов? — продолжит допрос мама.

— Рита не нищенка! — выкрикнет он, и эти слова станут началом его конца. — Я ее люблю!

— Ну, что ж, сын, — кивнёт головой мама, — если ты можешь принимать такие решения, не посоветовавшись со мной, значит, ты должен научиться и содержать свою семью без моей помощи.

— Да, да, должен, — эхом повторит отец и виновато пожмёт плечами.

— Карты, кредитки, ключи от квартиры и машины положи, пожалуйста, на стол.

— Но ты все уже забрала! Больше ничего не осталось.