Укрощение строптивого

Я затаила дыхание и прильнула к узкой щелке, оставленной дверью. Рука вампирши коснулась лица моего телохранителя, вызвав у меня желание переломить эту тонкую белую руку в нескольких местах. Элион перехватил ладонь Рены и мягко отстранил. Она вновь заговорила, мой вампир слушал, опустив взгляд. После упрямо поджал губы и притянул к себе упыриху. Она обвила руками шею Одариана, и он позволил себя поцеловать. Я отпрянула от двери, схватившись за грудь. Огонь уже не жег, он сжигал. Слезы навернулись на глаза, потому что я знала, как он умеет целовать и меньше всего я готова была услышать раздраженное:

— К архам, Рена, я не могу.

— Почему? — в ее восклицании сквозило раздражения еще больше.

— Не знаю я! — за дверями что-то громыхнуло.

— Элион…

— Хватит! — он злился, этот тон я хорошо знала. — Я позволил тебе попробовать, но меня все это бесит, а не возбуждает. Все. Хватит. Не хочу.

Его легкие шаги приблизились к дверям, и я нырнула в тень. Дверь распахнулась, и мой телохранитель стремительно промчался мимо меня.

— Элион Одариан! — она вышла сладом и с яростью, сверкавшей в раскрасневшихся глазах, смотрела ему вслед. — Только не говори, что всему виной эта человечина!

Зря она, вот зря. Для моего упыренка это больная тема, уж я-то знаю. Я неосознанно потерла любимый зад, на который упала при попытке поговорить на эту тему. Мой телохранитель вихрем метнулся обратно и рывком откинул вампиршу к стене, нависая сверху.

— Не обсуждается, — прошипел вампир. — Даже рот не смей открывать на эту тему.

— Тьма, Одариан, ты не можешь…

Оглушительная пощечина закрыла ей рот, и я сжалась от страха. Я считала, что он давал мне пощечины? Вспомнилось, как я визжала, а он остановил меня именно таким способом. Да мне даже больно не было, просто обидно. А то, что я слышала сейчас… К архам, как он говорил, его называли в клане — зверь? Мне вдруг стало очень страшно. Да ведь я же этого вампира совсем не знаю. Точней, знаю, но иного Элиона Одариана. А тот, кто сейчас прижимал к стене вампиршу, как равную по силе, был мне чужим.

— Не смей открывать рот, — практически по слогам произнес он и отпустил ошеломленную хозяйку замка.

После этого развернулся и ушел. Ой, мама, меня-то там нет! Я-то есть здесь! И вампирша здесь. Рена Дарнай резко развернулась и посмотрела именно туда, где пряталась я. После прислушалась и метнулась ко мне, схватив за плечо.

— Подслушиваем? — зашипела она. — А, ну, идем, кровавый мешок.

Я даже пискнуть не успела, когда холодная ладонь накрыла мой рот, и вампирша подхватила меня, потащила по темному коридору. Силы в ней было действительно много. Она легко несла меня, больше не произнеся ни слова. Я говорила, что мне было страшно, когда Элион угрожал ей? Не-ет, страшно мне стало сейчас, тогда мне было просто неприятно.

— Далеко собралась? — ледяной голос моего вампира стал сладчайшей музыкой для моего слуха.

— Тьма, — тихо выругалась Рена и выпустила меня.

— Куда несла, спрашиваю? — все тем же ледяным тоном продолжил допрос мой телохранитель, задвигая меня за спину.

— Ты меня взбесил, — ответила она, не хотя. — Хотела проучить.

— Ты меня все больше разочаровываешь, Рена, — сухо произнес Элион. — Мы покидаем твой негостеприимный замок.

Он подтолкнул меня, вынуждая идти назад.

— Элион, а ведь я права…

Окончания фразы я не услышала, потому что вампир схватил меня и нырнул в подпространство. Через несколько мгновений мы уже были в спальне. Элион кинул в меня платьем.

— Одевайся, — скомандовал он.

Я без лишних разговоров натянула платье, сапожки, которые заменили потерянные у озерной королевы туфельки, тоже покупка вампира. Мой багаж значительно вырос с того момента, как мы выехали из Пронежа. Нет, не так, тот багаж пропал вместе с моей кобылой в клане Эверлан, сейчас у меня все было новое, и все куплено телохранителем. Сначала необходимое, потом стали появляться такие вещи, как шаль, второй плащ, пара ночных сорочек. Еще немного, и к жениху я прибуду с богатым приданым. Но более всего мне нравилось выражение лица, с которым вампир баловал меня, иначе это было не назвать. С ноткой брезгливости и деланного равнодушия, он протягивал сверток и говорил: «На». И следил искоса за моей реакцией. Сначала меня это обидело, а когда поняла, что ему важно, как я принимаю очередной подарок, стало забавлять. И я не отказывала себе в удовольствие с тем же выражением на лице фыркнуть: «Спасибо». И все это ради обиженной гримаски на лице грозного вампира, которая появлялась на короткое мгновение, но моментально исчезала под маской показного равнодушия. Элион в этот краткий миг становился таким милым, что я неизменно умилялась, и улыбка сама появлялась на моих губах. После этого мой телохранитель успокаивался, и эпопея с очередным баловством заканчивалась.

— Что ты возишься? — раздраженно спросил вампир, пока я шнуровала сапожки. — Дай я.

Он присел передо мной, поставил на свое колено мою ножку и быстро затянул шнурки. Повторил то же самое со второй ногой и встал, недовольно покачав головой.

— Капуша.

— Спасибо, — вежливо поблагодарила я за помощь.