Укрощение строптивого

И мощная волна понесла вампира обратно в тронный зал, сверкающий зеркалами. Ну и меня заодно, я же на его плече висела. Одариан зажал мне рот и нос ладонью, так стремительно, что воды я не успела наглотаться. Когда вода схлынула, мы оба лежали на полу. И пока я мотала головой, мой телохранитель уже отбивал поползновения бронированных нас схватить. Отбивал хорошо, ничего не могу сказать. Уродам, которых, как мне объяснил потом Сема, называли дарками, досталось неплохо, Элиону тоже. И когда ряды дарков поредели, вампир гаркнул мне, чтобы бежала к нему. Я бы и побежала, но увидела, как королева указала на Сему, трясшегося недалеко от нас. Ну, я и рванула в его сторону. Черт малюсенький совсем. Я бы несла его, Элион меня, вполне нормальная комбинация. Я уже вцепилась в мохнатую ручку и сорвалась с места, но тут новая подлянка от королевы. Вокруг нас с чертом закружились водяные струи, тут же превращавшиеся в ледяную клетку. И пока вампир пытался разбить их, получил сильный удар по голове.

— Запереть, — велела королева.

Элиона притащили в эту комнату, ну и нас с Семой за компанию. Вампир пришел в себя и устроил форменную истерику, превращая скудную мебель в труху. Впрочем, главное, не нас с водяным чертом. Сколько о себе я узнала нового, не передать. Отвечать не рискнула.

— И что мне с тобой делать? — закончил вопросом очередную тираду мой телохранитель.

— Пожалейте меня, — попросила я. — Вам-то ничего, кроме королевской опочивальни не грозит, а меня убьют.

— И правильно сделают! — рявкнул упырь и опустился рядом со мной, прямо на пол. Все остальное он же в труху превратил.

Я утерла слезы, и Сема опять поспешил ко мне, но хватило короткого взгляда вампирюги, и рогатик сел напротив, но приблизиться не решился.

— Сказал, не трогай, — рыкнул Одариан и откинул голову на стену, прикрывая глаза.

Мы с чертом переглянулись, но нарушить молчания не решились. Ситуация казалось безвыходной. Сколько уже безвинных дверей пострадало от моего бешеного упыря, а эта не поддавалась, словно ее зачаровали. Хотя, к чему сомнения? Водянка пустоглазая уже показала, на что способна, так что побег был невозможен.

За то время, что мы сидели в заточении, один раз объявился дарк, который принес нам блюдо с жаренной рыбой. Вампир тогда еще был в отключке, потому пробиться к выходу возможным не представлялось. Сема, после ухода бронированного, огорчил и обрадовал одновременно. Жаренной рыбой здесь кормили заключенных, а приговоренным к смерти подают богатые кушанья. Так что, жить, как выяснилось, мы пока будем.

Рыбка оказалась вкусной, мы с чертом немного уменьшили ее количество на блюде, когда вампир открыл глазоньки и известил мир:

— Всех порву, сварги драные. К архам, урою стерву белобрысую. — После посмотрел на меня. — Тебя, человечина, первую.

Все дальнейшее вы уже знаете. Я сползла с единственного стула на пол и положила голову на плечо вампира. Он, наверное, машинально обнял меня. Так мы сидели некоторое время, не нарушая молчания.

— И что будем делать, гадость моя? — устало вздохнув, спросил Элион.

— Вы ведь к ней не пойдете? — спросила я, задирая голову и ловя взгляд вновь потемневших глаз.

— Почему бы и нет? — задумчиво проговорил вампир и скосил на меня глаза. — Очень красивая женщина, королева, чем-то Пьющих кровь напоминает.

Меня отчего-то обожгли его слова, и я… В общем, звук пощечины огласил наше разгромленное узилище.

— Ты остатки своего маленького умишки окончательно растеряла? — зашипел упырь, на чьей щеке уже который раз за время нашего путешествия румянился след от моей длани. — Дарк головой тебя бил?

— Вы мне отвратительны! — воскликнула я и вскочила, сжав кулаки.

— А я от тебя, прямо, в восторге, — он тоже стремительно поднялся, и теперь мы мерились взбешенными взглядами.

— Безумные, — испуганно охнул Сема и отполз в дальний угол.

Вампир молниеносно развернулся в его сторону и оскалился:

— Ты кого безумными назвал?

— Не троньте Сему! — потребовала я, вновь вставая перед ним. — Он, в отличии от вас, имеет богатый внутренний мир.

— Да? — язвительно переспросил вампир.

— Да! — выкрикнула я. — Он вообще поэт, и стихи красивые пишет! А стерв предпочитает любить издалека, а не лезть к ним на ложе! Тьфу, смотреть на вас противно.

— Так не смотри, порядочная невеста, которая по тролльим трактирам винище хлещет, — взвился вконец разозлившийся упырь.

— Да-а-а? — ехидно протянула я. — А что ж вы той невесте сами подливали, да весь трактир поили в угоду ее капризу?

— Капризу? За здоровье несчастного горгула я поил. Жаль мне крылатого дурака, который такую безмозглую тупицу в жены берет! — заорал он.

— Тупицу? Тупиц-су?! — зашипела я, переставая соображать, что делаю. — Кровососущий идиот!

Очнулась я от того, что вампирюга, сжавший мои запястья одной рукой, второй от души влепил мне ответную пощечину.

— Что? Кто? Да как вы… — задыхаясь воскликнула я и застыла. — Ого, кто это вас?

Лицо моего красавца украшали следы от ногтей, да еще в такой опасности от глаз, словно их пытались выцарапать.

— Кто? — с нескрываемой угрозой переспросил Элион.