Укрощение демонов

— Скоро жарко будет. Особенно там, внизу… Не по погоде жарко, — пообещал Рифатов. — Весна в этом году поздняя, если вообще будет. А то, говорят, российский премьер уже не только над временем издевается. Он теперь решил весну отменить. Не слишком ли много власти на себя взял? В дела Аллаха вмешиваться не разрешается. Устроим жаркую весну всем, кто их правительство защищает!

— Яволь, герр эмир! — повторил Гюнтер. — Устроим жарко…

От слов немца веяло радостным вдохновением. Но Рифатов был уверен в своем сапере. Выдержки и хладнокровия Гюнтеру хватает, и взрывное устройство он активирует как раз в нужный момент. Более того, взрывать грузовики у Гюнтера всегда получается лучше, чем любую другую технику или бронетехнику. Заднее расположение двигателя в бронетранспортере, хотя сапер и знал, где двигатель располагается, почему-то мешало рассчитать время замыкания контактов взрывателя. А грузовики он всегда взрывал так, что у автомобиля вырывало тяжеленный двигатель и забрасывало его прямо через кабину в кузов, помогая действиям самих бойцов засады, занятых уничтожением живой силы в кузове. Для такого взрыва особый расчет нужен, а у Гюнтера это все легко получается и без осечек.

Полицейский транспорт приближался. Бронетранспортер после подъема сбросил скорость, позволяя грузовику сократить дистанцию, но все же не настолько, чтобы превратить грузовик и БТР практически в одну цель, и потому следовало работать по обеим целям отдельно. Но для этого эмир Такый Рифатов и распределял обязанности, каждому выделяя его зону действия, в которую входила и часть зоны соседа. Это позволяло не создавать плотность огня на одной точке, а равномерно распределять свою убойную силу и, как результат, приводило к успеху.

Выставленный рядом с обочиной желто-бурый камень служил отметиной. Именно от камня начиналась и пересекала дорогу мысленная критическая черта. Вообще-то эта черта может быть даже и не обязательно мысленной. В прошлом году Такый дважды применял иной подход к делу. Он проводил через дорогу черту краской. Тогда машины останавливались, и люди выходили, желая посмотреть, что эта черта означает. Когда они собирались толпой, следовал взрыв противопехотной осколочной мины, установленной на склоне. Обычно Такый использовал МОН-200. Вернее, не сам Такый, а Гюнтер выбрал именно эту мину с направленной зоной поражения. И наказывал федералов за любопытство. А потом, после взрыва МОН-200, следовал взрыв фугаса. Как правило, транспорт подъезжал так, что фугас оказывался под днищем или под колесами. Но сейчас, в зимних условиях, провести черту краской возможности не было. Дорога была покрыта снегом, и лишь слегка укатана колея. Впрочем, слегка — это все равно до асфальта. Да зимой и снег мешает. Слишком много следов подготовительной работы остается на снегу. Опытный взгляд это сразу заметит. А если не проводить черту, то транспорт полицейской колонны не сбросит скорость, и тогда следы остаются практически незамеченными. Но и зимой выставить МОН-200 было возможно и даже необходимо, только в этот раз менялась очередность взрыва. Первым начинал свою разрушительную работу фугас.