Укрощение демонов

Глава четырнадцатая. Рядовой Константин Варламов Я знаю, как его искать

Все, казалось бы, завершилось. Старший лейтенант достал из кармана мобильник и доложил обстановку подполковнику Рябухину. Виктор Евгеньевич попросил созвониться с майором Вохминцевым, чтобы тот вызвал следственную бригаду для осмотра места боя и опознания убитых бандитов.

Тицианов позвонил. Теперь осталось дождаться, когда приедут следователи и когда нас заберут отсюда. Операция, как казалось, закончена. Я поискал глазами Васю Скворечню. И увидел, что тот сидит без бушлата на камне, а старший прапорщик Василенко делает младшему сержанту перевязку предплечья. Я подошел:

— Когда это тебя зацепило?

— Еще ночью. Когда люди Рифатова отстреливались.

— А что ж не сказал?

— Сам сгоряча не сразу заметил.

— Сильно зацепило?

— Навылет через мягкие ткани, — сказал Василенко. — Кость не задета. Но крови целый рукав натекло. Надо было сразу перевязку сделать.

Василий поморщился. Но не от боли, а выражая таким образом пренебрежение к перевязке.

— Люди Рифатова все здесь лежат? — спросил старший прапорщик.

— Из тех, кто с ним был, — все. А где сам Рифатов? — спросил я и пошел посмотреть.

Мы как раз остановились неподалеку от тех камней, где банда Такыя сначала пряталась, а потом нашла себе могилу. И я хорошо помнил камень, за которым, как я считал, находился сам эмир. Но там лежал совсем другой бандит. Наверное, раненый соратник Рифатова, добитый пришлой бандой, поскольку очередь ему в грудь была выпущена с близкого расстояния, хотя и не в упор. Я прошел по всей площадке, поочередно осматривая всех убитых — и из первого, и из второго джамаата. Но Такыя Рифатова, к своему удивлению, не нашел.

— Друга, похоже, потерял? — спросил Тицианов, видя мою растерянность.

— Вашего лучшего друга, товарищ старший лейтенант, — парировал я. — Рифатова среди убитых нет. Похоже, убежал…

— Как так? Никто убежать не мог! — Командир взвода и сам растерялся, моим глазам не поверил, поскольку я Рифатова только мельком видел, когда Тицианов позвал нас со Скворечней сверху, и пошел лично проверять. Он даже переворачивал лицом вверх тех, кто лежал на животе, хотя у них всех сильно отличались фигуры от фигуры бывшего клоуна. И убедился-таки в моей правоте:

— Он же за тем вон камнем находился…

— Да. Находился. Я тоже там смотрел. Но теперь там другой лежит.

Тицианов попробовал рассмотреть следы человеческих ног. Но снегопад все следы сделал одинаково старыми, кроме тех, что уже после окончания снегопада оставили парни Магометова, и нашего взвода, который успел пересечь площадку. Большинство старых следов было внутри каменного полукольца и никуда не уходило. И только один старый след, почти полностью засыпанный снегом, вел вниз, в сторону дороги.

— Где наш охотник? — спросил командир взвода.

— Ему перевязку делают, — ответил я.

Скворечня как раз надевал после перевязки бушлат. На свету старший лейтенант сразу определил, что рукав бушлата пропитался кровью:

— Скворечня!

— Я, товарищ старший лейтенант, — подбежал младший сержант.

— Что с рукой?

— Пуля навылет. Пустяк.

— Пустяк, — сказал, подойдя, старший прапорщик Василенко. — Думаю, будет жить…

— Разрешаю жить, — согласился старший лейтенант. — Посмотри следы. У нас Рифатов пропал. И кто-то в снегопад ушел в сторону дороги.

— Убежал, а не ушел, товарищ старший лейтенант, — поправил командира младший сержант. — Здесь вначале следы еще рядом, шаг короткий. Это он только разгонялся и не совсем еще решился бежать. Ждал наших действий. А потом уже разогнался. Чем дальше, тем шаги длиннее. А потом вообще, как сайгак, скакал.

— Там наши парни нашли одного раненого бандита, — подсказал старший прапорщик. — Уже, наверное, перевязали. За тем большим камнем. На земле он лежит. Лицом вниз. Ему осколками всю задницу разворотило. На спину перевернуться не может. И голову порвало. Тоже, похоже, осколком. Может, Рифатов?

Мы со старшим лейтенантом устремились туда. Старший прапорщик со Скворечней поспешили за нами. Но я уже издали определил, что это не Такый Рифатов. Человек лежал на своем бушлате, и ноги его были обуты в сапоги. А у Рифатова на ногах были башмаки армейского образца. Естественно, я сразу сказал:

— Не он.

— Но он может что-то знать о своем эмире. Если только он не из банды Магометова.

— Я спрашивал. Он человек Такыя, — сообщил Василенко. — Я забрал его документы. Вот. — Он раскрыл паспорт: — Аббас Магомедович Борханетдинов. Последняя регистрация в Каспийске. До этого проживал в Буйнакске. Родился в Иркутской области.

— Земляк, стало быть, — заметил Скворечня. — Я же из Иркутской области.

— Этот Аббас родился в зоне, когда его мамаша там срок отбывала, — пояснил старший прапорщик.

— В зонах я не работал, — признался Василий и как будто потерял интерес к раненому.