— Ты знала, что он беспокоится о тебе, — хрипло произнес он. — Но ты не сказала ему, почему ты бросила меня, не так ли?
Она отвела взгляд и уставилась в чернильную темноту за окном.
— Мне не хотелось рассказывать о своих неудачах, — глухо ответила она.
— Ты не неудачница, — возразил он.
— Я бесплодна! — Она озвучила единственное слово, которое никто из них не хотел слышать.
Хасан в ярости вскочил на ноги.
— Ты не бесплодна! — проворчал он сквозь стиснутые зубы. — Врачи этого не говорили, и ты знаешь об этом!
— Может, пора признать правду? — воскликнула она, вскакивая на ноги и вставая напротив Хасана. Его лицо стало таким же белым, как простыня, в которую она завернулась. — Один яичник у меня не работает, а другой овулирует только изредка!
— Что не означает бесплодия, — яростно ответил он.
— И ты утверждаешь это после стольких лет, что я не смогла родить? — Она уставилась на него так, словно он намеренно причинял ей боль.
И поскольку у Хасана не было ответа на ее последний вопрос, он спросил себя, не нарочно ли он старается не замечать очевидное. Их супружеская жизнь стала настоящим разочарованием, омрачающим их прошлое и будущее. В конце концов Леона не смогла больше этого терпеть, поэтому ушла от него. Если она хотела знать, что такое неудача на самом деле, ей следовало побывать на месте Хасана. Он боролся со своей неспособностью избавить любимую женщину от тяжелого бремени, которое она вынуждена нести.
— Мы попробуем альтернативные методы зачатия, — сурово заявил он.
Она сильнее побледнела.
— Зачатие в пробирке? Твой народ никогда не простит мне того, что я обрекла тебя на такое унижение. А сторонники семьи аль-Кадим отнесутся к этому процессу с глубоким подозрением.
Ее голос дрогнул. У Хасана сдавило горло от понимания ее правоты. Леона говорила о старых вождях пустынных племен, которые действительно поддерживали баланс сил в Рахмане. Они жили древними обычаями и считали все современное неизбежным злом, которое нужно принимать только в том случае, если все другие источники исчерпаны. Хасан пошел на большой риск, когда женился на западной женщине. Старейшины удивили его, расценив его решение как проявление силы. Но это была единственная уступка, которую они предложили ему при выборе жены. Зачем идти на такие крайности, чтобы родить наследника, если можно взять вторую жену?
Внезапно Леона покачала головой и сказала:
— Зачем ты вернул меня? — Она повернулась и быстро пошла в ванную комнату, которую он недавно использовал для той же цели — побыть наедине со своей болью.
Снимая с запястья тонкие золотые часы сильно дрожащими пальцами и кладя их на мраморный стол рядом с бриллиантовым колье и серьгами, Леона заметила, что они с Хасаном провели вместе два часа, а уже мучают друг друга.
Присев на крышку унитаза, она оглядела белые кафельные стены и вспомнила, с какой решимостью Хасан говорил ей об альтернативных методах зачатия.
Как ей поступить? Принести ответную жертву их любви и предложить остаться его первой женой, пока он возьмет вторую жену? Она просто не справится с агонией, зная, что Хасан делит постель с другой женщиной. Она задрожала и тут же приказала себе успокоиться.
Простонав, она встала и опять застонала, почувствовав слабую боль по всем теле. Почему ей нездоровится? Вероятно, из-за падения, секса и обычного стресса. Внезапно по ее спине пробежала дрожь. Решив успокоиться, Леона встала под душ.
Хасан мерил шагами каюту, не понимая, почему Леона уже полчаса торчит в ванной комнате. Все идет не так, как он планировал. Он врезал себе ладонью по лбу и грубо выругался на свою высокомерную уверенность в том, что ему нужно просто похитить Леону, и все встанет на свои места.
Он только хотел убедиться, что она в безопасности, независимо от того, какие проблемы их преследуют. Но вместо этого он напугал ее до смерти, солгал ей и наблюдал, как она, рыдая, падает с трапа. Потеряв самообладание, он переспал с ней. И теперь она заперлась в ванной, потому что он осмелился предложить ей то, что наверняка не сработает, и они оба об этом знают. И что теперь ему делать? Обнажить церемониальный меч и прикончить их обоих, как двух трагических любовников?
От страха за Леону в его жилах застыла кровь. Он подскочил к двери ванной комнаты и уже собирался ударить по ней кулаком, как она открылась.
На Леоне было только полотенце, мокрые волосы прилипали к ее красивой голове, как рыжая атласная вуаль. От неожиданности Хасан и Леона уставились друг на друга.
Затем он выпалил:
— С тобой все в порядке?
— Конечно, — ответила она. — Почему я не должна быть в порядке?
Вместо ответа он обнял и крепко поцеловал ее.
— На сегодня хватит разговоров. — Отвернувшись, он подошел к кровати и взял жемчужно-белый шелковый халат, который приготовил Леоне.
В каюте накрыли стол для ужина, свет был выключен, на столе стояли зажженные свечи.
— Вот, — сказал он и распахнул халат, приглашая ее переодеться.
Леона медлила, опустив ресницы.
— Я останусь только на сегодня. — Она посмотрела ему в глаза. — Завтра ты отвезешь меня обратно в Сан-Эстебан.
Он скривил губы.