Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Случилось так, уважаемая, что род Севастьяновых всегда сражается только на одной стороне: на русской. Когда была гражданская война, мой дед, распределенный после кадетского корпуса в красную Ладожскую флотилию, бежал через всю страну на юг и воевал под началом Деникина и Врангеля. Потому что русские тогда были там — в Белой армии. А против них была взнуздавшая русское простонародье антирусская мразь в лице лениных, троцких, свердловых, дзержинских и т. д. А когда началась Великая Отечественная война, то на фронт отправились моя бабка (дед был уже расстрелян) и мой отец. Они сражались в Красной армии, потому что русские на сей раз были там. Бабка погибла в бою в 1943, отец воевал все 4 года. А против них вновь была антирусская мразь, на этот раз немецкого и др. происхождения. Сегодня опять идет война, и воевать теперь приходится мне — все на той же русской стороне, разумеется, против антирусской мрази. Противник сегодня опять другой, а мы-то — те же самые.

А вот вы-то на чьей стороне, г-жи Аксянова, Артемова, Бутовская и примкнувший к ним С. В. Васильев из того же тишковского гнезда (его краткий вульгарный донос в прокуратуру разбирать ниже моего достоинства)? По какую линию фронта стоите? С кем связались, кому служите, на кого работаете? С этой ходячей русофобией — с Бродом, Гербер, Тишковым? Не стыдно?

Наверное, нет, не стыдно. И не больно, не страшно за русский народ. С каким хладнокровием, если не с удовлетворением пишет Аксянова о зримой гибели русских: «Вследствие продолжительного и широкого по масштабу смешения этнически русского населения со своими соседями или мигрантами из далеких стран в составе этого народа все больше лиц с монголоидными признаками внешности, со смуглой кожей и курчавыми волосами, с любыми ранее экзотическими комбинациями черт внешности. И этот естественный процесс не смогут остановить ни запреты, ни репрессии, ни севастьяновские “разъяснения” заблудшим» (90).

Не знаю, возможно Тишков не пускает своих сотрудниц в зарубежные поездки, но если бы Аксянова побывала в европейских столицах и видела воочию вырождение и гибель европейских народов, она взяла бы более верный тон. Нам же, наблюдающим смерть Европы год за годом вблизи, видящим, как рушится древняя, столь любимая и чтимая нами культура Запада, как оскверняются те «священные камни», о которых писал ещё Герцен, жутко думать, что та же участь ждет и нас. И мы делаем все возможное, чтобы этому противостоять, чтобы антирусская мразь, в очередной раз сменившая обличье, вновь потерпела поражение.

Должен предупредить вас: участвуя в антирусских инициативах вашего шефа и его подельника Брода, вы ставите на кон свою репутацию и доброе имя своей семьи. Во что превратил вверенный ему институт Тишков? В мастерскую политических доносов, в лавку продажных экспертиз? Когда с вашей помощью заткнут глотки всем инакомыслящим и установится единомыслие а-ля Брод, вот тут-то и наступит самый настоящий фашизм. Сегодня Брод преследует нас, скромных популяризаторов науки, но завтра кто-то из ваших почтенных коллег, учёных олимпийской пробы, своим умом дойдет до «неудобных истин», «неполиткорректных выводов» — и тот же Брод быстренько обеспечит ему участь Галилея, если не Джордано Бруно. Неужели вы снова поможете ему? Да куда ж вы, впрочем, денетесь! Хотя есть вещи, которых порядочный человек не делает ни на каких условиях, ни при каких обстоятельствах. Нельзя помогать инквизиторам. Нельзя сотрудничать с политической полицией, как ее ни назови. Нельзя участвовать в преследовании инакомыслящих, писать доносы в лучших традициях лысенковщины, работать на репрессивные органы, а тем более стимулировать их работу. Все это не считается в свободном мире хорошим тоном для интеллектуала. Нам вот тоже не нравятся ваши концепции, но мы же не пишем на вас доносы.

Мы не сердимся и не обижаемся на учёных дам, позволивших втянуть себя в столь грязную и неприличную игру. У нас нет к ним претензий и вообще ничего личного. Мы только просим их не удивляться, если зарубежные коллеги перестанут с ними здороваться за руку. А то и собственные дети.

А вот Брод и Тишков не должны уйти от ответа за свои грязные русофобские дела. Эта сладкая парочка отлично спелась: Брод указывает на очередной объект травли, а Тишков обеспечивает процесс заказными экспертизами, организовав для этого во вверенном ему институте специализированный Совет по независимым экспертным исследованиям — именно для борьбы с инакомыслием. Распаленный уязвленным самолюбием, он, как видим, вовлекает в нечистые политические игры наивных деятелей науки. Поскольку ложные научные взгляды и установки Тишкова были мной рассмотрены в предыдущей статье, понятно, что преследование касается наиболее здорового сектора нашей общественной жизни.

Я сунул палку в это осиное гнездо, и теперь Тишков сладострастно мстит мне, используя подвластный ему персонал. Но я надеюсь когда-нибудь схватиться с ним лично — в открытой дискуссии. Наше дело правое. Победа будет за нами.