Уйти, чтобы выжить

Как только вертолёт приземлился, к нему бросилось несколько человек с носилками, на которые меня, несмотря на всё сопротивление, уложили. И даже пристегнули ремнями. Стало страшно. У нас много историй ходило о том, что некоторые люди крадут беспризорников и продают их на органы. Я в эти истории мало верил, но сейчас… Одно успокаивало — не стали бы ради меня одного устраивать такой спектакль с Милкой, Жорой, Королём и другими. А раз так, то берут меня вовсе не на органы. Однако когда меня засунули в какую-то здоровенную трубу, я начал нервничать, несмотря на все успокоительные речи окружающих. Правда, ничего страшного не произошло. Что-то загудело, заморгало. Люди, которых я видел из открытого конца трубы, что-то активно обсуждали, бегали. Потом меня достали и повезли в другое помещение. Когда брали кровь, я ухитрился извернуться и цапнуть сестру за палец.

— Ну всё, Зин, — рассмеялся один из врачей. — Теперь тебе придётся прививки от бешенства делать.

— А давайте вы попробуете меня кольнуть, и ей не скучно будет! — огрызнулся я.

— Ого! А наше приобретение, оказывается, и шутить умеет, — удивился кто-то.

— Я вам не приобретение! — Я начал дёргаться в удерживающих меня ремнях.

— Что здесь происходит?! — в помещение вошёл тот самый мужчина, который и привёз меня на Базу. Он сердито оглядел притихший персонал и подёргал ремень, который стягивал мою грудь. — Что это и зачем?

— Александр Петрович, но вы только посмотрите, он кусается.

— Я бы тоже кусаться начал, если бы меня связали! Развяжите ребёнка немедленно!

— А он не набросится на нас? — сердито поинтересовалась Зина. Не простила укус.

— Не набросится. Володя, — обратился Александр Петрович ко мне, — мы же с тобой договаривались, что ты будешь вести себя хорошо?

— А чего они? — буркнул я.

И правда, договаривались. И пусть даже на органы меня забирают, от слова не отступлюсь, хотя бы из-за того, что Александр Петрович сделал для Милки и остальных. А что со мной делать будут — уже не важно.

— Они всего лишь выполняют свою работу. Ты слишком долго жил на улице и потому врачи должны тебя осмотреть. Будь мужчиной.

— Буду, — буркнул я.

После чего меня отвязали. А раз так, то и взбрыкивать уже вроде как стыдно. А потом начался тот самый ад… Я много раз уже жалел, что меня всё-таки отвязали — тогда хоть возмущаться можно было законно. Ну а раз уж обещал, приходилось терпеть.