Уйти, чтобы выжить

Чтобы нормально подготовить кожу для обуви, потребовалось почти два месяца. Конечно, можно было сделать и быстрее, но Володя хотел, раз уж взялся, подготовить все качественно, тем более времени было полно. Изучив растянутую на деревянной раме кожу, он довольно кивнул и разрезал удерживающие ее веревки. Затащил в поставленный большой шатер, где устроил спортзал для тренировок, и расстелил на заранее приготовленных досках, разложил инструменты.

— Аливия! — Он огляделся в поисках девочки, но в пределах видимости не обнаружил. — Где же носит эту неугомонную?

У девочки обнаружился потрясающий талант теряться. Как она умудрялась делать это на небольшом острове, оставалось для Володи полнейшей загадкой. Правда, на этот раз он отыскал ее в доме за швейной машинкой — девочка старательно зашивала расползающийся по шву рукав рубашки.

— Привет, — сказала она по-русски.

С того момента, как Аливия взялась за изучение русского языка, у них так и повелось — Володя обращался к ней по-локхерски (как он узнал, королевство, в котором он находился, называлось Локхер), а она отвечала по-русски. Если слов не находила, отвечала на родном языке и просила сказать перевод, после чего повторяла фразу до тех пор, пока не запоминала. Аливия оказалась упряма не только в тренировках. Мальчик частенько замечал, как она едва не ревела, когда у нее что-то не получалось, а потом тренировалась или что-то учила до тех пор, пока не оставалась удовлетворена результатом. Попутно Володя начал преподавать ей арифметику и геометрию. Десятичная система для нее оказалась полнейшей неожиданностью. Как понял мальчик со слов Аливии, у них тут в ходу была система счета, похожая на римскую: цифры обозначались буквами. Арифметические действия в этом случае превращались в подобие пытки. Аливию никогда не учили ни счету, ни письму, считая это не женским делом, но, как уже понял Володя, это только подстегивало любопытство, и девочка пыталась научиться всему самостоятельно. Не очень успешно, но цифры выучила. Володя очень жалел сейчас о таких воззрениях отца девочки. Во-первых, он видел, что она учится с интересом и старательно, а во-вторых, сам бы хотел научиться читать по-локхерски. Увы, тут Аливия помочь ему не могла, пришлось ограничиваться только языком, хотя он учил ее и грамоте. А счет и хорошо, что не освоила — не пришлось переучивать. Так что вроде бы и радоваться надо, что ее ничему не учили, кроме рукоделия (первым делом на всех своих рубашках она вышила разных зверюшек и цветы, а на Володиных — герб его рода, который старательно перерисовала). Когда она впервые робко показала свой труд, опасливо косясь — отругают или нет, Володя растерялся и долго молчал. Девочка уже готова была разреветься от того, что обожаемому «брату» не нравится ее вышивка, когда мальчик выдохнул и заключил ее в объятия.

— Ну, ты даешь, Кнопка! — восхищенно протянул Володя.

Доставая иголки и цветные нитки, когда Аливия сказала, что умеет вышивать, он никак не ожидал такого — вспоминал потуги сестры и ее подружек, у которых получалось нечто далекое от задуманного. Не учел, что в этом мире искусство вышивания для девочек не способ провести время, а необходимость.

«Без этого кто меня замуж возьмет?» — объясняла позже девочка с серьезным видом.

— Шестью шесть? — с порога спросил Володя.

— Тридцать шесть… ой! — Девочка оторвалась от швейной машины. — Ты меня искал?

— Где это ты так умудрилась порвать рубашку? — поинтересовался мальчик, разглядывая рукав.

— Ну… когда пыталась сделать сальто, зацепилась рукавом за тренажер.

— Не поранилась? — встревожился Володя.

— Не-а. Все в порядке.

— Хорошо. Тогда можешь пока отложить дела? Мне нужно с твоей ноги мерку снять, хочу начать обувку шить.

Аливия послушно поднялась и вышла за Володей. В зале разулась и встала босиком на шкуру, как просил мальчик. Он склонился над кожей и старательно обвел ножку мелком, потом вторую, все замерил и записал.

— Все, спасибо, Кнопка. Пока ты мне больше не нужна, занимайся своими делами.

Девочка кивнула и убежала, а Володя, усевшись по-турецки, принялся кроить кожу. Задумался о подошве, прикинул размер шкуры и решил сделать ее из этой же кожи, склеив специальным клеем в несколько слоев — судя по всему, на две пары должно хватить. Тем более только одну пару он хотел сделать сапожками — на случай ненастной погоды, а вторую наподобие индейских мокасин — ногу защищает, удобно и не тяжело.

Пока он кроил, Аливия уже закончила шить и теперь, переодевшись в спортивный костюм, старательно повторяла движения айкидо. Володя делал вид, что полностью погружен в работу, но нет-нет да косил глазом на то, как девочка провела разминку — кихон-дзюмби-доса, а потом приступила к отработке техники айки-отоси, раз за разом повторяя каждое движение, доводя его до автоматизма. Конечно, тренироваться без партнера не так удобно, но девочка прекрасно понимала, что беспокоить занятого Володю не стоит. Мальчик не выдержал и поднялся, отложив инструменты.

— Котэ-гаэси, — предложил он.

Аливия нахмурилась, пытаясь вспомнить, что означает это слово.