Уилл

— Лучше, потому что ты знаешь, что я позабочусь о тебе?

— Да, — шепчет он. — Я доверяю тебе.

— Хороший мальчик. — Я жалею об этих словах, как только они слетают с моих губ. Это кажется правильным, но слегка покровительственно звать его так. То, как он стонет, подсказывает мне, что он не видит в этом ничего плохого. Я мысленно улыбаюсь, гордясь собой. Посмотрите на меня!

Я еще раз оглядываюсь. Здесь никто нас не заметит. При условии, что он будет вести себя тихо, все будет хорошо. Повернувшись к нему, я наблюдаю за ним: рот приоткрыт, дыхание тяжелое из-за явного возбуждения. Я снова беру его рот в глубоком поцелуе. Я ничего не могу с собой поделать. Он так прекрасен в тусклом свете.

— Тихо и спокойно, — говорю я ему, и он кивает, задерживая дыхание, услышав эту команду.

Я медленно расстегиваю джинсы, глядя в его лицо, не желая пропустить момент его капитуляции. Он задыхается, когда я прикасаюсь к нему там, где он практически вырывается из своих боксеров, но я не задерживаюсь там надолго. Когда я проскальзываю рукой за пояс, он задерживает дыхание, и я ликующе наблюдаю, как он ждет моего прикосновения. Проходит несколько секунд, и он все еще не дышит. Я чувствую, как растет энергетическое напряжение, зная, что каждая клетка в его теле ждет моего прикосновения.

Ждет меня.

Все его внимание сосредоточено на мне.

Когда я, наконец, прикасаюсь к нему, он быстро выдыхает.

Знать, что я единственное, что сейчас существует для него, даже в это короткое мгновение, — самое невероятное, что я когда-либо чувствовала. Я контролирую все: его удовольствие, его безопасность, благополучие, даже его самооценку. Настоящее упоение властью, и это многое значит. Я держу все это в своей ладони и молча даю себе обещание, что никогда больше не буду воспринимать такие моменты как само собой разумеющиеся.

Я стягиваю его боксеры достаточно низко, чтобы обнажить его член. Я не собираюсь тратить этот первый для нас обоих раз на возню с нижним бельем. Пусть ощутит прохладный воздух вокруг. Ему нужно доверять мне.

Он дрожит, чувствуя ветерок. Я молча смотрю на него. Я могу прочитать все это в выражении его лица: паника, затем принятие и, наконец, доверие. Я поглаживаю его, и он вздыхает. Какой хороший мальчик, думаю про себя, но не говорю этого. Нет причин баловать его.

Моя рука движется быстрее вдоль его твердой длины, с его губ срываются стоны.

— Тише, — шепчу я, и он сжимает губы, только для того, чтобы они снова распахнулись в тихом блаженстве.

Это чистое удовольствие смотреть на него, когда он теряется в своих ощущениях, поднимаясь все выше и выше.

Нежные звуки, которые он издает, впервые привлекли мое внимание к моему собственному желанию. Я была так поглощена его потребностями. Его вздохи заставляют мою киску сжиматься, и я думаю, что я сильнее вовлечена в происходящее, чем когда-либо в своей жизни. Я должна решить, разрешить ли ему кончить. Сегодня вечером я собиралась отправиться домой. Я хотела быть разумной и сильной. Сегодня вечером все получилось не так, как я планировала.

Даже когда я вышла из дома, я не была уверена, что мы обязательно решим все проблемы в наших отношениях. Я надеялась, что мы сможем, но это казалось не вполне вероятным. Я много раз прокручивала в голове все, что он говорил, и взвешивала его слова. Это выглядело хорошо и звучало потрясающе. Мы могли бы снова быть вместе, и он не смог бы снова сделать мне больно. И я могла бы жить в своей фантазии с довольным сабом. Но ноющее сомнение все еще не покидало меня.

И теперь я смотрю на него.

Во всей его восхитительной покорности.

Я впервые по-настоящему увидела подчинение, и это все изменило.

Но часть меня все еще думает, что лучше не спешить… Говорит женщина на автостоянке паба, держа мужчину с завязанными глазами за член.

— Мэгс, — настойчиво шепчет он, его рот приоткрыт, он издает страстные звуки от удовольствия. — Пожалуйста, мне нужно… я… могу я кончить?

Моя грудь сжимается. Мне нравится, что он просит так много, и я почти все испортила, поблагодарив его. Он собирается стать хорошим маленьким сабом. Я просто надеюсь, что смогу оправдать оказанное мне доверие.

В эту самую секунду я решаюсь. Я заставлю его выбрать.

— Я не останавливаю тебя, но…

— Но? — задыхается он. — Я… пожалуйста, Мэгс.

— У тебя есть выбор.

Он склоняет голову так, как если бы я смогла увидеть его глаза.

Разочарование. Я знаю, оно там, за шелковым занавесом.

— Какой у меня выбор, Мэгс. Пожалуйста, — просит он, торопя меня, пока не стало слишком поздно.

— Ты можешь кончить прямо сейчас, и все будет хорошо…

Он стонет, отчаянно и бессмысленно.

— Или?

— Или ты можешь остановиться, пока я не решу вернуть тебя в твои джинсы, все еще твердым, и ждать свое вознаграждение. — Я увеличиваю темп. — Тебе выбирать.

Он делает резкий вдох, прерывая ритмичные движения в своих штанах.

— Так как? Что ты выбираешь?

— Я… О, Боже…

— Я не могу тебе помочь, Уилл. Ты собираешься выбирать?

Он кивает, страдание написано на его лице.

— Ты готов кончить?

— Я уже давно готов.