Уик-энд Остермана

— Я верю вам. Вы слишком взволнованы, чтобы лгать... Что ж, вы правы, вас многие не любят. Тут уж ничего не поделаешь — вам придется с этим смириться... Я не собираюсь отвечать на ваши вопросы. Я вам приказываю: с этой минуты вы будете охранять мой дом днем и ночью до тех пор, пока это будет нужно. Вам понятно?

— Вы не имеете права приказывать мне.

— Имею. И предупреждаю: если вы этого не сделаете, я выставлю вас перед миллионами телезрителей как образец тупого и невежественного служаки, чье место на свалке. Ваши методы устарели. Идите на пенсию копаться в своем огороде.

— Вы никогда этого не сделаете!

— Не сделаю? Посмотрим.

Маколифф стоял прямо напротив Таннера, Вены на его шее вздулись. Казалось, что он вот-вот бросится на Таннера.

— Я ненавижу вас! — процедил он сквозь зубы. — Ненавижу...

— Я вас тоже... Я видел вас в работе... Но теперь это уже не важно. Сядьте...

* * *

Через десять минут Маколифф вылетел из дома. Дождь стихал. Маколифф с силой хлопнул дверью и отдал несколько коротких приказаний дежурившим перед домом полицейским. Те небрежно козырнули ему, и Маколифф забрался в машину.

Таннер вынул из шкафа рубашку и с трудом надел ее. Затем он вышел из спальни и спустился вниз.

В холле первого этажа стояла Элис и разговаривала о чем-то с полицейским. Увидев мужа, она бросилась к нему.

— Весь дом наводнен полицией! Их целая армия... О Господи, Господи! Я пытаюсь взять себя в руки. Я стараюсь... И не могу! — Она легонько обняла его, чтобы не потревожить забинтованное плечо. — Что мы будем делать? Когда все это кончится?

— Все будет хорошо... Нужно только еще немного подождать.

— Чего ждать?

— Маколифф должен узнать для меня кое-что. Таннер отвел Элис к стене и тихо, чтобы их не услышал полицейский, произнес:

— Те люди, что стреляли в нас в подвале, ранены. Один из них — в ногу; я думаю, рана серьезная... Насчет второго сказать труднее, но Берни считает, что ранил его в грудь или в плечо. Маколифф должен встретиться с Тримейнами и Кардоунами и позвонить мне. Это займет некоторое время, но он обещал сразу приехать сюда.

— Ты сказал ему о своих подозрениях?

— Нет. Не сказал... Я просто велел ему выяснить, где они были, и проверить достоверность их показаний. Это все. Я не хочу, чтобы решения принимал Маколифф. Решать и действовать должен Фоссет.

А про себя Таннер подумал, что теперь решать и действовать будет он сам. Он скажет об этом Эли. В последнюю минуту.

Джон улыбнулся жене и, порывисто обняв за плечи, нежно поцеловал.

* * *

В десять сорок семь зазвонил телефон.

— Джон? Это Дик. У меня был Маколифф... — Тримейн тяжело дышал в трубку, но старался говорить спокойно, хотя было очевидно, что это давалось ему с большим трудом. — Я не знаю, что там у тебя случилось — Маколифф говорил что-то о попытке преднамеренного убийства... Я ничего не знаю и не хочу знать... С меня довольно! Я очень сожалею, Джон, но выхода не вижу. Мы уезжаем отсюда. Я заказал билеты в «Пан-Америкэн» на десять утра.

— Куда ты едешь?

Тримейн молчал. Таннер повторил:

— Я спрашиваю, куда ты едешь?

— Прости, Джон... Это может показаться оскорбительным, но я... я не хочу говорить тебе об этом.

— Что ж, понимаю... Может быть, заедете попрощаться по дороге в аэропорт?

— Не могу обещать. Прощай...

Таннер задумчиво нажал пальцем на рычаг, отпустил его и сразу набрал номер управления полиции.

— Полиция слушает. У телефона сержант Дейл.

— Позовите, пожалуйста, капитана Маколиффа. Его просит Джон Таннер...

— Шефа нет, мистер Таннер.

— Вы не могли бы разыскать его? Это очень важно.

— Я попытаюсь связаться с его машиной. Вы подождете?

— Нет. Если найдете его, попросите, чтобы он позвонил мне как можно скорее.

Таннер продиктовал дежурному номер своего телефона и повесил трубку. Маколифф, наверное, едет к Кардоунам. А возможно, он уже там. Должно быть, он скоро позвонит... Таннер вернулся в гостиную. Теперь надо встревожить Остермана.

Это было частью его плана.

— Кто звонил? — спросил Берни.

— Дик. Ему кто-то сказал о том, что случилось... Он забирает семью и уезжает.

Остерманы обменялись быстрыми взглядами.

— Куда?

— Он не сказал. Самолет вылетает завтра утром.

— Он не сказал, куда собирается ехать? — переспросил Берни, не сумев скрыть удивления.

— Я же говорю, он не пожелал мне об этом сказать.

— Сначала ты выразился не так. — Остерман пристально посмотрел на Таннера. «Не сказал» — это одно, «не пожелал сказать» — совсем другое...

— Да, возможно... Ты по-прежнему считаешь, что нам нужно ехать в Вашингтон?

— Что? — Взгляд Остермана был устремлен на жену. Он не расслышал вопроса Таннера.

— Ты думаешь, что нам нужно ехать в Вашингтон?

— Да. — Берни тряхнул головой. — Теперь это особенно необходимо. Тебе нужна защита. Надежная защита... Они хотят убрать тебя, Джон.

— Не знаю. Не знаю, меня ли они хотят убрать...

— Что ты имеешь в виду? — Быстро поднявшись, Лейла шагнула к Таннеру.

Зазвонил телефон.

Таннер бросился в кабинет и рывком поднял трубку. Звонил Маколифф.

— Слушайте, — взволнованно произнес Таннер, — я хочу, чтобы вы описали мне в мельчайших подробностях, где находился Тримейн во время допроса.