Уик-энд

Оказавшись на кухне, Таннер опять подошел к окну. Было начало восьмого, и солнце уже опустилось за высокие вершины деревьев ближайшей рощи. Через лужайку заднего двора и бассейн протянулись тени. И в них притаились люди Фассета.

Это было самое главное.

Потому что, как сказала Эллис, теперь все собрались. Их лучшие друзья.

Кэрри, служивший приправой к дюжине других закусок, было коронным блюдом Эллис. Женщины наперебой задавали обычные вопросы, и Эллис, делясь кулинарными секретами, чувствовала себя на Высоте. Мужчины затеяли привычный спор о сравнительных достоинствах тех или иных бейсбольных команд, и между делом Берни рассказывал смешные и необычные истории о работе голливудского телевидения.

Пока женщины убирали посуду, Тремьяну представилась возможность задать Таннеру несколько вопросов относительно ограбления.

— Так что же, черт возьми, тут произошло в прошлую среду? Поделись с нами. Что-то мне не верится, что это было обыкновенное ограбление со взломом.

— Почему? — спросил Таннер.

— Да какое-то оно странное…

— Никто не пускает в ход одурманивающий газ, — добавил Кардоне. — Могут оглушить, заткнуть рот, выстрелить, в конце концов. Только не газ.

— Ценная мысль. Но я все же предпочитаю безвредный газ удару дубинкой или пуле.

— Джонни, — понизив голос, Остерман оглянулся в сторону столовой. Из кухни вышла Бетти и, начав собирать оставшиеся тарелки, улыбнулась им. Остерман улыбнулся в ответ. — Ты прикидывал, кто бы это мог быть? У тебя, наверное, немало врагов?

— Думаю, что в той или иной мере они есть у каждого.

— Я имею в виду тот материал по Сан-Диего…

Джой Кардоне внимательно взглянул на Остермана, ловя каждое его слово. В Сан-Диего орудовала мафия.

— Нет, насколько мне известно. Мои ребята копают в разных местах, но пока ничего, подобного Сан-Диего, им не попадалось. По крайней мере, я так не думаю. Большинство моих лучших работников в свободном поиске… Ты пытаешься связать происшествие в среду с какими-то моими рабочими делами?

— Разве тебе это не приходило в голову? — спросил Тремьян.

— Да нет, черт возьми! Я профессиональный журналист. Разве вы испытываете беспокойство, разбираясь с каким-нибудь казусным делом?

— Иногда бывает, — сказал Кардоне. — Я читал о том твоем шоу в прошлое воскресенье. — Кардоне расположился на диване рядом с Тремьяном. — У Ральфа Аштона много влиятельных друзей.

— Да ну, это безумие!

— Необязательно. — Кардоне с трудом выговорил последнее слово. — Я встречал его. Это довольно мстительная личность.

— Но он все же нормален, — вмешался Остерман. — Нет, об этом не может быть и речь.

— Что еще, кроме грабежа, могло тут быть? — Закурив, Таннер постарался охватить взглядом лица всех троих, что сидели перед ним.

— Потому что, черт побери, в этой краже есть что-то противоестественное! — воскликнул Кардоне.

— Ну? — Тремьян посмотрел на сидящего рядом с ним Кардоне. — Неужто ты такой специалист по ограблениям?

— Не больше, чем ты, советник, — отпарировал Джой.

2

Уик-энд начался как-то натужно и неестественно; Эллис чувствовала это. Может, дело было в том, что голоса звучали громче, чем обычно, смех был более нарочитым.

Когда с появлением Берни и Лейлы начались расспросы о домашних делах, все успокоились довольно быстро. Разговоры о детях и их проделках, о службе, о жизненных перспективах — на это, как всегда, ушли первые несколько часов. Ее муж называл такое времяпрепровождение синдромом Остермана. Берни и Лейла буквально втягивали их в беседу, заставляя выкладывать все, что лежит на сердце.

Впрочем, никто по своей воле не касался щекотливых тем. Таких, которые можно обнаружить в прошлом у каждого, — если не считать, конечно, ужасного происшествия в среду днем.

С другой стороны, Эллис не переставала беспокоиться о своем муже, пытаясь понять, почему он тогда так заторопился домой из офиса, почему возбужден в последнее время, почему порой так странно ведет себя, но, может быть, это просто ей кажется?

Женщины присоединились к своим мужьям, и Эллис начала успокаиваться. Дети уже легли спать. Она ревниво слушала рассказы Бетти или Дженни об их горничных. Они могут позволить себе прислугу! А вот у нее не было прислуги!

Горничные были у ее отца. Он называл их «последовательницами». «Последовательницы» убирали дом, готовили, ходили за покупками и…

Ее мать называла их «горничными».

Эллис постаралась выкинуть из головы все эти мысли и огляделась в поисках своего бокала с коктейлем. Склонившись над раковиной, она умылась холодной водой. В дверях кухни показался Джой Кардоне.

— Босс сказал мне, что если я хочу выпить, то надо самому себе налить. Можешь не трудиться. Я бывал тут раньше и знаю, где что стоит.

— Тогда берись за дело, Джой. Ты нашел все, что тебе нужно?

— Еще бы. Прекрасный джин, великолепный тоник… Эй, в чем дело? Ты что, плакала?

— С чего бы мне плакать? Я просто умылась.

— У тебя щеки еще мокрые.

— Я же говорю тебе, это от воды.

Джой поставил бутылку с тоником и присмотрелся к Эллис.