Угроза мирового масштаба 5 (СИ)

— Но если вы сражались триста лет… — Адам пошевелил пальцами. — Вы что, всю планету там выжгли напалмом? Ты это имел в виду, когда говорил, что твой мир погиб?

— Отнюдь. — Я усмехнулся. — Как раз из-за того, что мы могли это сделать, мы этого и не делали. Первое правило магии — всегда понимай, когда нужно использовать магию, а когда без нее можно обойтись. Если бы мы сожгли весь наш мир, то где бы мы потом жили? Нет, мы вели сражения иначе. Мы вели их армиями. За нас сражались порой целые страны, короли, императоры и цари которых были должны нам за то, что когда-то мы делали им одолжения разной степени. Наша война длилась так долго, что уже во всем мире знали о ней и даже — о ее течении и успехах каждой стороны… Но тогда это не было сражением двух стран, это даже не была война альянсов или союзов. Это все еще оставалось битвой двух человек, достаточно могущественных для того, чтобы их противостояние приобрело размах, втягивающий в себя половину мира.

— Плохо себе это представляю, — признался Адам. — Где один человек, а где армия целой страны…

— Это потому, что у вас и не было таких людей, которые легко могут противопоставить себя этой самой армии, — пояснил я. — Говорю же, наше противостояние длилось так долго, и мы так часто искали способы противодействия друг другу, мы так высоко в этих поисках поднимались по ступеням магии, что равных нам не было даже в нашем собственном мире. Мы могли моментально оказаться в любой точке планеты и заставить исчезнуть без следа остров-другой. Представь, что к руководству твоей страны приходит странный человек и заявляет, что теперь он тут главный, а всех несогласных просто превращает в пар одним лишь взглядом и коротким движением пальцев. Даже тех же самых магов. Даже самых сильных магов.

— Звучит не круто, — согласился Адам.

— Это как раз те методы, которыми пользовался Вальтор. — Я кивнул. — Власть очень сильно развратила его, и, чем больше власти он получал, тем больше ему хотелось. Он уже даже не столько хотел уничтожить меня, сколько получить еще больше власти, подмять под себя весь мир и стать единоличным его правителем.

— Это… — Адам на мгновение задумался. — Это же глупо. Ну стал ты правителем мира, а дальше что? Зачем это нужно? Чтобы что?

— Это сложные вопросы, — отмахнулся я. — Философские даже в какой-то степени, они не имеют отношения к делу. Главное, что в те моменты, когда я заручался поддержкой разных стран теми или иными способами, Вальтор их просто захватывал. Выжимал из них все ресурсы досуха, бросал их на борьбу со мной, а потом шел дальше, к следующей стране. И все повторялось.

— А что потом? В смысле, как все закончилось? Закончилось же?

— Закончилось все… печально, — вздохнул я. — В очередной битве, в которой сошлись армии под нашим предводительством, случилось то, что должно было когда-то случиться — мы схлестнулись с Вальтором в бою напрямую. Это был не первый раз, но раньше мы сдерживались от применения самых сильных заклинаний, потому что знали, насколько губительно это может быть для мира… Но в этот раз у нас сорвало стоп-краны. И магия полилась через нас двоих на планету практически неостановимым потоком.

Перед глазами снова встали кадры последней битвы, когда мы уже потратили все подвешенные в воздухе заклинания, и перешли на чистую ману, хлеща друг друга разноцветными острыми плетьми…

Как они складывались в сияющую разноцветную клеть вокруг нас, как рассеивались в пространстве и вязли в земле незавершенные и отпущенные на свободу магические потоки, как трескалась земля, в которую уходила красная мана, как валились замертво люди, поймавшие обрывки черной, как стремительно засыхали деревья, за который зацепилась лента синей…

— В тот момент наш мир уже был обречен, — продолжил я. — Вся магия, которую мы обрушили друг на друга, своими обрывками и откатами ударила по нашему миру. И он не выдержал. Магия для мира — это своего рода чужеродный элемент, и он может выдержать только определенное ее количество… И мы это количество превысили. И наш мир погиб. Все, что я успел увидеть — это стремительно надвигающуюся черноту, которая поглощала все, от неба, до самой земли. И все, что я успел сделать — воспользоваться этим ножом.

Я снова показал Адаму нож и пояснил:

— Меня всю жизнь интересовала фиолетовая мана, мана пространства, поэтому, однажды мне пришла в голову мысль необычного ее использования, и я создал этот нож. Как раз на такой случай, как тот, что я только что описал… Ну или на тот, когда я все же убью Вальтора. Тогда я мог бы уйти из своего мира и поселиться в каком-нибудь другом, устроив себе счастливую пенсию. Но получилось как получилось.

— Ты сбежал от гибнущего мира? — снова удивился Адам.

— Да, — не стал юлить я. — Оставил там Вальтора, уверенный, что он умрет вместе с миром, а сам переместился в другой.

— Но-о-о?.. — протянул Адам.