Угрюмый дудочник

Мать девочек не пришла. В этом не было ничего необычного: эксперименты в лабораториях идут без перерыва на обед, и Аннет давно перестала посылать туда еду или оставлять матери порцию. И поэтому она чаще всего кормила нас тем, что можно разогреть вторично или даже в третий раз. Гости и хозяин уже сидели за столом, мы сели с краю, понимая, что нельзя мешать. Не будучи членом Комитета, я обычно находил такие встречи скучными. Но сегодня могло быть по-другому. Впрочем, если я и надеялся услышать новости о корабле беженцев, меня ждало разочарование. Корсон ел механически, как человек, занятый какими-то мыслями. Аренс молчал. Только Алек Элси похвалил еду, приготовленную Аннет, потом повернулся ко мне.

– Ты подготовил хороший отчёт, Коллис, о северном склоне.

Если бы это сказал Корсон, я был бы доволен, даже польщён. Но я знал, что мой отчёт мало интересует Элси, он просто поддерживает разговор. Я пробормотал «спасибо», и на этом всё бы кончилось, если бы не Гита. Если Гита чего-то захочет, то – я хорошо помнил это – рано или поздно своего добивается.

– Вир сегодня был в лавовой местности. А вы там бывали, техник первого класса Элси?

– Лавовая местность? – Он помолчал и удивлённо поднял чашку кофе. – Зачем? Там даже не было картографирования… сплошь пустыня. Что ты там делал, Коллис?

– Отвозил одного… сектор-капитана Лугарда. Он сейчас в крепости Батт.

– Лугард? – Аренс оторвался от своих мыслей. – Грисс Лугард? Что он делает на Бельтане?

– Не знаю. Говорит, что ему отдали Батт…

– Новый гарнизон! – Аренс со стуком опустил чашку на стол, расплескав кофе. – Мы не допустим такой глупости снова! Война кончена! Необходимости в службе безопасности больше нет! – В его устах слово «безопасность» звучало как ругательство. – Опасности нет, и мы не потерпим над собой никакого контроля! Чем скорее они поймут это, тем лучше. – Он перевёл взгляд с Элси на Корсона. – Всё дело получает теперь другое освещение.

Но какое дело, он не объяснил. Наоборот, потребовал от меня подробного рассказа обо всём, что я узнал от Лугарда, а когда я закончил, вмешался Элси.

– Похоже, Лугард будет жить в крепости на пенсии.

– Это может быть маскировкой, – Аренс всё ещё был возбуждён. – Его документы в порту… Они могут прояснить нам кое-что. – Он снова обратил внимание на меня. – Присматривай за ним, Вир. Он пригласил тебя и потому не удивится, если ты появишься снова…

Предложение мне не понравилось, но я не мог сразу отказаться, во всяком случае не в присутствии остальных, да ещё за его столом, который он сделал и моим. Возвращение Лугарда задело Аренса за живое, иначе он не стал бы предлагать шпионить за человеком, который был другом моего отца.

– Отец, – снова вмешалась Гита, по-прежнему добиваясь своего, – а можно Виру взять нас с собой? Бродяги никогда не были в лавовых землях.

Я думал, Аренс утихомирит её одним из своих взглядов, которые действовали безотказно. Но он этого не сделал и вообще не ответил, зато заговорил Элси:

– А, бродяги? И каковы же их последние достижения, моя дорогая?

Он из числа тех взрослых, которые не умеют разговаривать с детьми, в голосе его появился сюсюкающий оттенок, который – правда, в меньшей степени – чувствовался и в разговоре со мной. Когда нужно, Гита умеет быть вежливой. Она улыбнулась главе Итхолма, а улыбка у неё обаятельная.

– Мы побывали в инкубаторе для ящериц и записали их писк, – ответила она, – для экспериментов доктора Дрекса в области связи.

Мысленно я одобрительно похлопал. Она напомнила отцу о добровольной помощи в важных делах и тем самым подкрепила свою просьбу.

– Да, – согласился Аренс, – это была хорошая работа, Элси, ребята проявили терпение и настойчивость. Значит, вы хотите побывать на лавовых полях…

Я был удивлён. Неужели он согласится? Аннет напротив меня напряглась, губы её шевельнулись, она готова была возразить. Но Аренс заговорил снова, обращаясь на этот раз ко мне:

– Полезная организация эти бродяги, Коллис. Вы хорошо дополняете учебные ленты. Жаль, что мы не продвинулись в инопланетной науке. Но теперь, с окончанием войны, для этого появляются возможности.

Я думал, верит ли он сам в это. Организация бродяг была скорее идеей Гиты, хотя она вовлекла меня и так крепко привязала, что я теперь не мог бы отказаться, даже если бы захотел.