Угрюмый дудочник

Я видел, что туннелем пользовались — следы лазера, царапины на стенах, отпечатки гусениц — здесь побывали не только люди, но и тележки. Туннель шел под уклон, температура падала. Я слышал только звук собственных шагов. И ничего не видел в луче фонаря. Станнер в руке был установлен на высокое напряжение, хотя это быстро истощало заряд. Сколько у меня запасных зарядов? В кармане на поясе два, еще несколько в рюкзаке, но его я оставил. А сколько у остальных? Надо было проверить это, когда мы осматривали свои запасы. Впрочем, тогда пища и вода казались важнее. Я взглянул на часы. Четыре пополудни — снаружи день, светит солнце. Но здесь эти представления не имели смысла. Дети где-то близко, но я не осмеливался идти слишком быстро. Вывихнутая лодыжка означала бы для всех нас катастрофу. Может, дети, увидев мой фонарь, убегут? Или с них хватит холода и темноты, и они готовы повернуть назад? Мне хотелось крикнуть, но воспоминание о следах заставляло молчать. Туннель круто ушел вниз — похоже на преодоленный нами спуск, только без уступов. Приходилось держаться за стены.

Я удивился: близнецы спустились здесь? Очевидно, так и есть, иначе я догнал бы их. И тут я услышал — негромкий, но отчетливый плач доносился снизу. И увидел слабый отблеск фонаря. Приободрившись, я двинулся вниз, в такой нестерпимый холод, что пальцы отказывались касаться стен. Как они туда добрались? К счастью, спуск оказался недолгим. На полпути я разжал руки и спрыгнул в груду гравия. Но тут же вскочил, отделавшись несколькими царапинами.

— Дагни? Дайнан? — осмелился я позвать.

Плач не прекратился. Но мне ответили, только голос шел не со стороны фонаря.

— Вир… Вир, выведи нас… — это Дайнан.

— Где вы?

Я по-прежнему смотрел на фонарь и не мог поверить, что детей там нет.

— Здесь!

Они оказались гораздо дальше налево и выше, если только эхо меня не подводит. Я двинулся туда.

— Вир, — снова голос Дайнана, тонкий и слабый. — Там этот зверь. Он убежал, когда я бросил фонарь. Но он кусал фонарь, топтал его… и, может, он вернется. Вир, уведи нас отсюда!

Я посветил своим фонарем в направлении голоса. Небольшой уступ, очень узкий. Сзади скорчилась Дагни, Дайнан впереди, защищая ее. Девочка плачет без слез, глядя прямо перед собой, из ее рта вырывается стон, из уголка губ тянется струйка слюны. Отсутствие выражения на лице испугало меня: мне показалось, что она потеряла рассудок от всего, что испытала.

На лице Дайнана тоже страх, но выражение сознательное. Дайнан схватил меня за руку своей маленькой холодной рукой и глубоко вздохнул: будто огромная тяжесть свалилась с его плеч, когда он коснулся меня. Уступ, на котором они теснились, был для меня слишком мал. Как же спустить Дагни, если она не придет в себя?

— Дагни…

Взобравшись на груду щебня, я смог дотянуться до ее рук и взять их в свои. Они безвольно лежали в моих руках: она, кажется, не чувствовала моего прикосновения. Продолжая смотреть прямо перед собой, она не переставала стонать. Я знал: при истерии иногда пощечина может привести в себя. Но это хуже любой истерии.

— Давно она такая? — спросил я Дайнана.

В таком состоянии она не могла идти.

— С тех пор… с тех пор, как этот зверь хотел съесть нас. — Голос его задрожал. — Она… она не слушает меня, Вир. Плачет и плачет. Вир, она тебя послушает?

— Не знаю, Дайнан. Можешь спуститься, чтобы я снял ее?

Он послушно спрыгнул, освобождая мне место. Дагни по-прежнему как будто не осознавала моего присутствия. Я боялся, что теперь она вообще недоступна для влияний извне. Ей нужна помощь профессионала, а это возможно лишь в мире, в который у нас нет пути. Я кое-как снял ее с уступа, и она висела на моем плече, по-прежнему плача. А мне предстоит поднять ее по этому склону.

— Вир! Слушай!

Я слышал только стоны Дагни. Но когда Дайнан потянул меня за руку, я прислушался. И услышал другой звук… как будто скатился камень. Из-за эха трудно было определить направление. Кажется, звук доносится сверху… и издалека.

— Вир… зверь?

— Какой он? — Лучше хоть немного узнать о том, что мне предстоит.

— Большой… с тебя ростом… и ходит на задних лапах. Он хуже бородавочника… весь в чешуйках и противный, противный. — Голос Дайнана все больше дрожал, он с трудом сдерживал страх.

— Ладно, ладно. Послушай, Дайнан. Ты говоришь, его привлек ваш фонарь…

— Не знаю, Вир… у него нет глаз… вообще нет! — Снова в его голосе звучал ужас. — Но свет ему не нравится. Я бросил в него фонарь, и он больше не нападал на нас. Прыгнул на фонарь, и кусал его, и бросал… а потом… он ушел.

Привлекает тепло? Может, этот жилец тьмы и не нуждается в глазах, но тепло он ощущает. Я кое-что вспомнил. Так крошечные создания в подземных водах находят добычу — они улавливают тепло тела. Говорят, некоторые из них ощущают тепло ладони, поднесенной к скале возле их норки. Если этот зверь тоже охотится, ощущая тепло, его прежде всего должен привлечь фонарь… а теперь его привлечет мой поясной фонарь. Возможно, я смогу использовать фонарь, как это сделал Дайнан, если зверь на нас нападет. Хотя как поднимать беспомощную девочку без света?