Угощение на Хэллоуин (ЛП)

Она наблюдала, как он работает. Зубчатым концом лома он вырывал серые кирпичи из стены. Они скатывались на брезент, оставляя голые дерево и штукатурку. Крис работал быстро и качественно. Казалось, его совершенно не беспокоит, что она за ним наблюдает. Но, будь она на его месте, девушка бы тоже вряд ли возражала. Если бы она умела делать такие вещи, как переделка камина, то точно хотела бы, чтобы все, кого она видела, наблюдали за ней. Он не казался надменным, а лишь счастливым, что у него есть эта работа, и он хорошо ее делает. Ей нравились люди, которые могли чинить вещи, что-то строить и создавать.

Ее работа заключалась в общении с рекламными компаниями и поиском покупателей всеми возможными способами, что и продвигало бренд «Оаху Эйр». Ее работа была важной – сохранять положительный баланс и привлекать новых клиентов. Но она никогда не забывала о том, что компания не смогла бы существовать без мужчин и женщин, которые строили самолеты, а также работников аэропорта, которые держали его в порядке и чистоте. Она любила свою работу, но иногда ей хотелось заниматься чем-то иным, что было ей ближе, а не встречаться с главами компании или целую неделю выбирать обложку для постера. Ей хотелось заниматься тем, от чего она получала бы удовольствие, как и Крис во время работы, ощущение, что ты делаешь мир лучше, удобнее, романтичнее для людей. Конечно, не такая работа, от которой придется много потеть. На Крисе пот все же выглядит лучше.

За полчаса он закончил разбирать камин. Джоуи предложила ему разложить кирпичи, но он махнул рукой.

– Мужская работа? – подразнила его она.

– Это так, – ответил он. – Если у этого мужчины есть лицензия, страховка и костюм.

– Хорошо, хорошо. Тогда я пойду и закажу нам столик для ланча. Мы же пообедаем, да? – спросила она.

Он взглянул на прикроватные часы через ее плечо.

– Рановато ещё. Ты голодна?

– Я не приехала на ланч. Я приехала… Не знаю, – призналась она. – Я просто хотела тебя видеть. Я также немного хотела не видеть тебя снова, потому что чувствовала себя такой дурой после прошлой ночи. Но потом я все-таки решила с тобой встретиться, как раз потому что была такой дурой вчера. Я очень противоречивая натура.

– Это точно.

– Тебе не нравится?

– Что ты противоречивая?

– Да.

– Нет. Но почему ты такая? Это же всего лишь я, – сказал Крис.

– Это не просто ты.

– Да мы же вечность знаем друг друга.

– Мы не виделись со школы.

– Да, но мы все еще старые друзья.

– Старые друзья. Старые приятели. Старые товарищи. Которые трахались вчера вечером. Жестко.

– Было ли бы все менее странным, если бы мы трахались нежнее?

– Наверное, но менее веселым.

– Тебе понравилось. – Крис сощурился, глядя на нее.

– Ты знаешь, что да.

– Насколько тебе понравилось?

Он подошел ближе.

– А теперь не делай этого, – сказала она. – Мне уже неловко, что я пользуюсь тобой, чтобы забыть о своем разрыве. Не заставляй меня воспользоваться тобой снова.

– А что если я хочу, чтобы ты снова мной воспользовалась?

– Ты хочешь?

– А кто не захотел бы?

– Крис, я пытаюсь быть серьезной. – Она прыгнула на кровать и вцепилась в подушку. Он сложил руки на груди и посмотрел на нее. С серой пылью на волосах и закатанными рукавами он выглядел очень мужественно. И красиво. И сексуально. И еще много других слов, о которых не стоит думать, чтобы не заняться с ним сексом снова.

– Скажи мне, о чем сейчас думаешь, – сказал он. Он был очень спокоен. И не давил. Просто любопытен.

– О перетягивании каната.

– Расскажи поподробнее.

– Беспокоюсь о том, что я плохая.

– Ты не плохая. Ты никогда не была такой. Даже если сильно постараешься… – Он замолчал и поднял палец. – Но мне бы хотелось это увидеть.

Она посмотрела на него.

– Плохие люди пользуются другими людьми в своих целях, да? – спросила она.

– Мною сегодня воспользовались.

– Я?

– Отель. Они меня наняли. Они мною воспользовались.

– Так они тебе заплатили.

– Платить можно по-разному.

– Я забочусь о тебе. Мы старые друзья.

– Старые приятели.

– Старые друзья.

– Вообще-то мы не такие уж и старые, – сказал Крис.

– Правда. Но мы ведь друзья?

Он кивнул.

– Я поеду на Гавайи первого ноября после свадьбы Дилана. Я не хочу провести следующие две недели, занимаясь с тобой сексом, чтобы потом бросить тебя и сделать тебе больно. И я знаю, что защищаю тебя, потому что если я проведу следующие две недели, занимаясь с тобой сексом, а потом просто уеду, это причинит боль мне.

– До твоего отъезда всего одиннадцать дней.

– О, перестань, ты знаешь, что я имею в виду.

– Знаю. Но также я знаю, что слишком многое может ранить.

– Это твой ответ?

– Правда. Много чего в жизни может ранить. И не все из этого плохо. Разве твоим рукам не было больно, когда ты схватила молоток?

– Да. Немного отдавало в спину.

– Но тебе понравилось?

– В некоторой степени. Это странно?

– Ты занимаешься тренировками?

– Я бегаю.

– Это больно?

– Иногда.

– Ты бросишь бегать, потому что больно?

– Только если получу травму.

– Значит, присутствие боли не означает, что не стоит этого делать. Правильно?

– Ты собираешься затащить меня в постель?