Угонщики

Через пару минут квартирный гомон угомонился, а мы воспользуемся этим обстоятельством, чтобы сказать пару слов о Ленке. Она отнюдь не была зловредной и подлой натурой, какой могла показаться на первый взгляд, хотя близость тридцатилетнего рубежа и отсутствие мужа или хотя бы постоянного любовника не могли не породить изрядную долю стервозности и проявление феминистических наклонностей. Однако Ленка, как могла, сдерживала себя, поверяя все свои неприязненные мысли заветному дневнику, ведомому со школьной поры. Например, одной из последних записей стала: «Я так сильно ненавижу мужиков и одновременно с этим, так сильно тоскую по сексу! Мне даже тяжело смотреть на упругий соленый огурец, чтобы не воспользоваться им…»

Тем временем, друзья смыли с себя все следы принадлежности к противоположному полу и, прежде чем завалится спать, Ромик зло заявил:

– Когда общаешься с этими бабами, то становится ясно, почему мозг женщины на двести грамм легче мужского.

– Ладно тебе кипятиться. Мы с тобой и, правда, как педики выглядели…

Однако если Тимофей уснул практически мгновенно, то Ромик еще долго ворочался, мысленно проклиная и злясь на сестру, «опозорившую» его перед лучшим другом. И лишь выкурив пару сигарет на балконе, под которым простирался разноцветный Ленинский проспект, он, наконец, успокоился, представив себе кровожадную расправу с Ленкой и ее отпрыском.

Наверное, теперь наступил тот самый момент, когда следует поведать читателю о червоточине, таившейся в душе Ромика несколько последних лет. Он носил в себе страшную тайну заговора против собственной сестры и племянника, с того самого момента, когда вышеупомянутый Бориска появился на свет, и суть этого заговора заключалась в следующем – безапелляционное избавление от Ленки с сыном, причем, любыми путями. Не исключалось даже убийство! Конечно же, не собственными руками и не путем нанятия киллера (Краснобайский был трусоват, малодушен и бедноват для подобных действий), но все другие способы рассматривались в Ромашкиных планах с удовольствием. Например, он представлял, что как-нибудь днем Ленка с сыном останутся дома одни, захотят чая, поставят на газовую плиту чайник, а сквозняк задует пламя. Естественно, Ленка забудет про чай, Бориска заиграется в игрушки, затем наступит время послеобеденного сна… И, вернувшись вечером домой, Ромик с мамой обнаружат два блаженно почивших тела. Или их просто собьет пьяный водитель. Или у лифта оторвется трос и они погибнут в шахте. Или Ленка заразится СПИДом, передаст эту страшную болезнь сыну и они зачахнут в течение двух-трех лет, хотя, нет, эта версия представлялась Ромику менее удачной. А самой лучшей и надежной он считал приобретение бойцовой собаки, заранее натасканной на перекусывание артерии. И как бы кровожадно не было это убийство, но наш «герой» частенько видел в мыслях эту картину, когда Ленка с сыном выходят из подъезда, и из ближайших кустов выскакивает какой-нибудь голодный бультерьер, стаффорд или питбуль и, четко выполнив свою миссию, бежит обратно, где его уже поджидает вознаграждение в виде отравленного мяса. И вот оно блаженство – ни идиотки Ленки, ни ее ублюдошного сына, один Ромик и его мама…

Но, Ромик никогда никому (и даже близкому другу Тиме) не рассказывал об этих помыслах, что с одной стороны облегчало его существование, с другой – неимоверно отягощало.

Глава 18 Едем в Центрально-Африканский Округ

Утром Тимофей проснулся от воплей типа: «Руки вверх! Здавайсь!» и грохота игрушечно-автоматных очередей. Это малолетний Борька носился по квартире, активно уничтожая видимых только ему врагов-пришельцев. За завтраком друзья обсудили ход дальнейших действий.

Для начала Тимофей, решивший не бередить свежую рану и не беспокоить Вику, позвонил хозяину квартиры и попросил запасные ключи. Оказавшись в родном Всеволожском переулке, он первым делом переоделся в свою одежду, поскольку джинсы и рубашка, одолженные ему другом, были явно велики.

– Теперь давай решим, в какое отделение полиции мы поедем, – предложил он Ромику.

– Позвони в 09 и спроси: к какому ОВД относится Даев переулок, посоветовал тот.

– При чем здесь Даев переулок?

– А где именно нас кинули? Именно там!

– Пожалуй, ты прав.

– А заявления пишутся по месту совершения преступления! – уверенно заявил Ромик, который уже сталкивался с подобной ситуацией, когда у его родного дяди угнали машину прямо с дачного участка. И, несмотря на то, что сам дядя был прописан в Москве, подавать заявление пришлось в подмосковное РУВД. Впрочем, эффект был точно таким же, как если бы он обратился за помощью к инопланетянам.

Тимофей последовал совету друга и быстро узнал нужный адрес.

– Значит так, – оживленно сообщил он, вешая трубку, – сейчас мы едем в Центрально-Африканский Округ…

– Куда? – изумился Ромик, не ожидавший от него подобной веселости.