Угол атаки

В дверь снова постучали.

– Кто там? – резко спросил Джонсон.

– Вам срочное письмо!.

– Я не жду никакого письма!

– Очень срочное! – настаивали с той стороны двери. Судя по голосу, это был не метрдотель. – Велено передать лично в руки.

– Сейчас открою… – вздохнул Роберт.

Он отыскал ключ и, прошлепав к двери, приоткрыл ее ровно настолько, чтобы пролез конверт.

– Давайте письмо, – потребовал он.

– Вот, возьмите…

В щель протиснулся большой конверт из плотной бумаги, на котором было размашисто написано: «Капитану Р. Джонсону лично в руки». Роберт выхватил его у служащего и тотчас захлопнул дверь. Конверт оказался неожиданно тяжелым и толстым.

– Кто там, дорогой? – спросила Наттайя.

– Почтальон, – отшутился Роберт, пытаясь понять, кто и зачем выследил его тут и передал этот конверт.

Пройдя к столу, он включил свет и вскрыл конверт. На стол грудой высыпалось множество фотографий. Десятка три, не меньше. Увидев их, капитан резко изменился в лице.

Там были он и Наттайя. Обнаженные. В разных позах и с разных ракурсов. Снимки самого высокого качества, явно сделанные хорошей камерой. Можно было рассмотреть не то что лица, – самые маленькие родинки на телах. Джонсон почувствовал, что у него темнеет в глазах.

– Что там такое? – встревоженно спросила Ната.

– Снимки… – с трудом произнес Роберт. Мысли его путались. – Но… как?!

Она приподнялась на локте и увидела снимки. Взяла один, где они лежали рядом, в обнимку, рассмотрела получше. Улыбнулась:

– Красиво. Ты не говорил, что сфотографируешь нас вместе.

– Заткнись! – вдруг заорал он, вырвав у нее фотографию и отвесив ей пощечину.

Наттайя отшатнулась, и в глазах ее вспыхнуло удивление:

– За что?! Почему ты дерешься?!

– Нас снимали скрытой камерой! – рявкнул Джонсон. – Это все ты виновата! Ты знала, что нас снимают, и ничего не сказала мне! Продажная сука!

– Нет! – воскликнула Ната. – Не сука! Ты злой! – она вскочила и стала одеваться. – Не приходи ко мне больше! – накинув халатик, девушка метнулась к двери и выскочила в коридор.

– Ну и пошла ты! – крикнул он ей вслед. Потом посмотрел на фотографии, разбросанные по столу, и увидел среди них записку, которую поначалу не заметил в приступе ярости.

«Уважаемый мистер Дж., – гласила она, – я буду ждать Вас в баре отеля. Нам нужно поговорить.

С уважением, мистер Най».

– Ну, держись, мистер Най, – процедил сквозь зубы Джонсон, сгребая фотографии в конверт. – Сейчас ты у меня попляшешь…

Спустя несколько минут он влетел в бар отеля. В этот час он, понятное дело, пустовал – лишь за дальним столиком сидел коренастый загорелый мужчина в коротких брюках и пестрой рубашке, неспешно потягивавший кофе. Джонсон быстрым шагом направился к нему:

– Мистер Най, я полагаю?

– Он самый, – кивнул мужчина, взглянув на Роберта. Лицом Най немного походил на европейца, но разрез глаз у него был вполне азиатский.

В следующий миг капитан, зарычав от ярости, попытался вцепиться Наю в горло, но руки его вдруг схватили пустоту – тот неуловимым движением вскочил с кресла. Опрокинув столик и облившись горячим кофе, капитан растянулся на полу.

– Вы не ушиблись, мистер Джонсон? – участливо спросил Най.

– Тварь… – прошипел капитан, поднимаясь на ноги. – Я прикончу тебя…

– И вы даже не хотите узнать, о чем я хотел с вами поговорить? – Най словно не слышал угрозы.

– Мне не о чем с тобой говорить…

Джонсон хотел уже снова броситься на него, но Най вдруг опередил его сильным ударом в живот.

– Сядь, – в голосе его зазвенел металл, – успокойся… отдышись… нам есть о чем поговорить.

Согнувшись пополам от боли, капитан рухнул в плетеное кресло, хватая ртом воздух и тщетно пытаясь вдохнуть. Бармен за стойкой сделал вид, что ничего не заметил. Най опустился в соседнее кресло:

– Буду откровенен – твоей девочке нет и семнадцати лет. И за твои развлечения с этой девочкой тебе светит как минимум трибунал и разжалование. И лет десять-пятнадцать тюрьмы. Газетчики уже предлагали мне хорошие деньги за те фотографии, что лежат у тебя в конверте. Но я им пока что отказал. Пока что… – Най сделал паузу. – Да и жене твоей очень неприятно будет получить такую коллекцию фотографий. А уж матери и сестре как придется несладко…

– Что ты хочешь? – прошептал Джонсон, сжав зубы. Ему очень хотелось прикончить Ная прямо тут, но боль в животе не давала разогнуться.

– Самолет, – вдруг тихо сказал Най.

Повисло молчание. Боль потихоньку утихла, и Джонсон смог выпрямиться.

– Какой еще самолет? – спросил он.

– Ваш бомбардировщик.

– Ты с Луны свалился? – удивленно спросил капитан. – Откуда я его возьму?

– Ты летаешь на нем во Вьетнам, – спокойно ответил Най.

– Зачем он тебе?

– Это уже мое дело. Слушай сюда, капитан. – Най нагнулся к Джонсону и тихо произнес: – Все просто. Ты пригоняешь самолет туда, куда я скажу. Целым и невредимым передаешь мне. Получаешь за это деньги. Много денег. И заодно – негативы этих снимков. И живешь себе припеваючи. И твоя сестра тоже. Все будет шито-крыто, никто ничего не узнает…