Углич

— Как можно, великий государь?

— Добро, Афанасий. Приложишь к моей грамоте, своё письмо в коем скажешь, что неустанно радеешь за своего государя, и во всем ему будешь помогать, дабы разорвать брак с Марией. Твое усердие, Афанасий, не останется без моей царской милости.

— Благодарствую, великий государь, — поклонился в пояс Афанасий Федорович.

— Кого думаешь нам послом к королеве послать?

Нагой на минуту задумался, а потом решил назвать имя человека, кой полностью убедит Ивана Грозного в преданности Нагого, ибо этот человек был из стана его недоброжелателей.

— Не худо бы, великий государь, послать в Англию думного дворянина Федора Андреевича Писемского.

Царь поднялся из кресла, схватил Нагого за седую бороду и притянул к себе:

— А ты не прост, Афанасий. Вселукавый пес!.. Но ты мне зело угодил. Нравен мне Федька Писемский. Лучшего посла и не сыскать. Ступай и скажи, дабы Федька ко мне явился.

Федор Писемский был одним из доверенных послов Ивана Грозного. Именно этому человеку и открыл царь большую тайну:

— Кругом враги, Федор. Тяжко мне жить на Руси, ночами спать не могу. Хочу оставить Отчину и попросить у Елизаветы убежища. Заберу с собой Федора, а бояре пусть себе грызутся… Изведаешь о приданом английской невесты. Чья она дочь, и если у неё наследники…

Иван Грозный желал иметь сведения, чем владеет семья будущей невесты, и будет ли его жена наследницей удельного княжества. Очевидно, царь надеялся, в случае вынужденного отъезда в Англию, получить вместе с рукой принцессы ее владения, кои стали бы его последним убежищем.

Вначале между Иваном Грозным и королевой Елизаветой началась переписка. Затем королева прислала к царю известного медика Роберта Якоби, аптекарей и цирюльников.

В письме своем Елизавета старалась показать, какое важное пожертвование она сделала этим для царя, заявив, что Якоби нужен был ей самой, аптекарей же и цирюльников «послала неволею, сама себя оскудила».

У заморского лекаря Иван Васильевич спросил, нет ли в Англии ему невесты, вдовы или девицы.

Якоби ответил:

— Есть, государь. Мария Гастингс, дочь графа Гонтигдона, племянница королеве по матери.

(Любопытно, что расспросить доктора о девке, как тогда выражались, Иван Васильевич поручил своим любимцам Богдану Бельскому и Афанасию Нагому).

Федор Писемский отправился в Англию в августе 1582 года, дабы договориться о союзе России с Англией против Польши и начать дело о сватовстве. При встрече с королевой Федор Алексеевич от имени царя молвил:

— Ты бы, сестра наша любимая, Елизавета-королевна, ту свою племянницу послу Федору показать велела и парсуну бы ее (портрет) к нам прислала на доске и на бумаге.

Писемский должен был взять парсуну, хорошенько рассмотреть, дородна ли невеста, бела или смугла, изведать каких она лет, как приходится королеве в родстве, кто ее отец, если у нее братья и сестры.

А коль скажут, что царь Иван женат, то отвечать: «Государь наш по многим государствам посылал, чтоб по себе приискать невесту, да того не случилось, и государь взял за себя в своем государстве боярскую дочь не по своему чину, а коль племянница королевы дородна и такого великого дела достойна, то государь наш, свою оставя, сговорит за королевнину племянницу».

Посол должен был объявить, что наследником государства будет царевич Федор, а детям, кои родятся от Марии Нагой, даны будут уделы, «иначе делу статься нельзя».

После первого приема прошло много времени. Елизавета молчала. Федор Алексеевич был раздосадован. Когда вельможи от имени королевы предложили Писемскому поохотиться на заповедных островах, бить оленей, то посол ответил:

— За королевскую милость челом бью, но гулять нам не годится, поелику присланы мы от своего государя к королеве Елизавете по их великим делам. Мы у королевы на приеме были, а государеву делу до сих пор и почину нет. А еще хочу сказать, что у нас сейчас на Руси Великий пост, мяса мы не едим, оленина нам не нужна.

Англичане отвечали:

— Мы же мясо всегда едим, а если не поедете с нами на охоту, то королева будет недовольна.

Федору Писемскому пришлось поехать на острова. Елизавета приняла его в Виндзоре. Посол вновь завел речь о сватовстве, на что королева ответила:

— Любя брата своего, вашего государя, я рада пойти ему навстречу. Но я слышала, что государь ваш любит красивых девиц, а моя племянница некрасива, и государь ваш едва ли ее полюбит. Мне стыдно списать портрет с Марии Ганстигс и послать его к царю, потому что она не только некрасива, но и долго болела. Лицо у нее теперь красное и покрыто оспой[50]. Разве можно с нее списывать портрет?

Федор Алексеевич согласился ждать несколько месяцев, пока Мария совершенно поправится.

Между тем в Англии узнали, что у Ивана Грозного от Марии Нагой родился сын Дмитрий. Писемский послал сказать приближенным королевы, чтобы Елизавета таким вестям не верила, ибо на Москве появились недруги царя, кои намерены специально поссорить Ивана Васильевича с королевой Англии.