Для всего этого необходимы начальные средства. Отчего бы не выпускать глиняные таблички (это у них вместо векселей), скажем, по сто шекелей каждый, с уплатой через год, и не продавать их по девяносто шекелей каждый? Десять процентов годовых – это очень неплохо! Хотя в этом мире они привыкли к большим прибылям, но тут ведь нет никакого риска, казна Угарита будет только расти. А не хватит этих средств – выпустим новые обязательства. Да и рассчитываться по текущим поставкам можно такими же табличками, я уж не говорю об уплате жалования чиновникам и воинам.
Мальки-Илу обещал поговорить с его величеством. Да, кстати, свадьба через месяц».
– Глиняные таблички? – удивился Иттобаал, когда Венька это перевел, – кому же нужна простая глина? Кто станет отдавать за нее серебро?
– Вот видишь, – наставительно ответила я, – если правильно расхвалить товар, может получиться. Так и ты со своим сватовством…
– Юлька! – рявкнул Вениамин, – ну хватит уже!
– А ты мне тут не командуй, – ответила я и сделала вид, что дальше слушать совсем не интересно. Да оно и вправду было как-то… однообразно.
«Вот и год, как мы попали в этот мир. От Жюли по-прежнему никаких вестей. Я даже начинаю беспокоиться. Кибату, кажется, ждет ребенка.
Глиняное серебро, как назвали местные наши казначейские обязательства, пользуется популярностью. Сначала люди не хотели его брать, были даже беспорядки при выплате жалования, их пришлось подавлять. Но теперь деловая активность оживилась, кредиты идут нарасхват, потребление явно растет и рынок оживляется. Некоторые горожане уже вовсю строят новые дома – расплачиваются нашими кредитными обязательствами. Пора создавать биржу, для вторичных торгов.
Новости с Кипра: Жюли действительно там и ведет свою пропаганду среди тамошних мореходов. Зачем? Видимо, раз не удалось поднять красное знамя в Угарите, решила добиться своего за морями. Впрочем, среди местного населения тоже замечены соответствующие настроения. Мне сообщили, что популярна новая вера в Шад-Гиббару – это так они произносят имя того кубинского бандита. Якобы он должен явиться и освободить всех угнетенных, а у богатых отобрать имущество. Ну-ну, ждать придется примерно три тысячелетия.
Недавно имел беседу с его величеством на религиозные темы. Он был очень недоволен тем обстоятельством, что я уклоняюсь от участия в государственных церемониях, но тут я был непреклонен. Удалось его убедить, что мой Бог чрезвычайно ревнив и не терпит никакой конкуренции. Правда, он не мог понять, зачем я распространяю эту свою веру среди угаритян. Боюсь, я не владею языком настолько хорошо, чтобы это ему объяснить.