Удельный князь

— У хана ныне нет трёх туменов, а один я уж как ни будь разобью. Да, сие будет не просто, но я справлюсь. Обещаю. Четыре лета тому назад два ваших тумена поляки разбили у Люблина. Спустя лето они же, четыре на Висле. Вы уже не те бесстрашные монголы что внушали страх всему миру. И ежели бы не прах мой, ты бы и Смоленска не взял. Размякли вы, разжирели аки сытые евнухи. А хочешь расскажу как всё будет на самом деле? Кто ты таков Товлубий? Ты Чингизид, али ты ближник Узбека, али ты эмир чтобы за тебя вся степь встала. Ты никто и за двенадцать тысяч рублей кои я привезу хану на откуп меня и пальцем не тронут.

— Двенадцать тысяч! Глаза Товлу-бея азартно зажглись.

— А ты думал с чего на меня Великий Новгород ополчился.

— Что же ты хочешь, коняз.

— Вот, другое дело. Запомни бей, со мною дружить надобно и более того повторять не буду. Полона у тебя неполных четырнадцать тысяч. Жита сорок тысяч пудов и скота большого и малого, без счёта. Сие и продашь, скопом.

— Мало!

— Много. Полон ныне за полтину у тебя в лагере отдают. А много ли из них до Сарая доедут? Кожа, да кости одни осталися. Детей полно, да баб немощных. А коли доедут, усе рынки рабов, от Таны до Укека цену на люд снизят. Дай бог, ежели тысяч пять тебе останется.

— Откуда у тебя столь серебра, а конязь!

— Серебра у меня столько нет, зато есм медь. Есм чугун и уклад добрый, а тако же великое множество товаров дивных, в Сарае невиданных. Неча тянуть бей. Сказывай батырам что азм твой друг добрый и идём мы ко мне в гости, тама и ряд с тобою подпишем. Заодно покажу новые трубы огневые в деле, дабы за пустобрёха меня не держал.

Товлубий задумался, на его лице отражалась вся гамма чувств. От страха за свою жизнь, до жадности. Ведь сумма которую я ему предложил за полон была фантастической и равнялась годовому выходу со всей Руси.

— Коняз, сие будет непросто. Многим влиятельным людям придётся отказать, залог за полон вернуть. А твоих грязные слова про хана слышали многие уши.

— Залог говоришь? Добро. Восемь сотен рублей серебром у меня есть, разумею хватит сего с избытком. А ушам что слышали то, чего не положено достаточно подрезать языки. Тако и мне, и тебе спокойней будет.Ну так что, по рукам? Бек всё ещё колебался.

— Дам твоему роду колец кольчужных и срезней калёных. Узбек царь болен, сие ты не хуже меня ведаешь. А коли у тебя будет серебра вволю и воев в доброй броне ты завсегда себе место у трона найдешь.

— А зелья огненного дашь ли?

— От тебя зависит, бей. Коли не увижу боле от тебя обмана, и я своё слово сдержу.

— Добро коняз. По рукам!

— По рукам! И я убрал пистоль от его бока.

* * *

Образцово показательные учения прошли ровно через два дня. Имелся риск что Товлу-бей получив свободу немедленно атакует лагерь, но укреплённые за неделю стены и желание посмотреть действие огненного зелья охладили его пыл. Как и понимание того, что нукеров он положит уйму. Ещё больше чашу весов склонили ортаки, доверенные купцы при войске воеводы что занимались вопросами снабжения и продажи добычи. Я забросил этим упырям добротный крючок в виде третьей колонки обновленного прайса и очень привлекательных цен на медь и соль. По финансам вышло следующее: чуть больше трех тысяч рублей привезли из Сарая люди Лю и Ипата, двадцать две тонны меды и три, олова ортакам отдавал за семь двести, на тысячу триста наплавил серебра. Медь было жалко, но я и не думал хитрить. Металл дело наживное, увеличить его добычу можно легко, а человека в пробирке не вырастишь. Денег хватало, почти. Тратить ресурсы подчистую я не мог, средства было необходимо на закупку еду, земель, кож… Вот и брал большие предзаказы на ходовые товары — чугун, стекло, канитель и косметику. Выставил часть броней боярских и новгородских за коих уже выручил немалую сумму.

Задержка была связан с тем, что я хотел убить разом три зайца и ожидал прибытия на учения великого князя Рязанского Ивана Ивановича Короткопола и московского княжича Ивана Ивановича Красного. Его старшего брата, князя Семёна в Москве давно не было. Сразу после смерти его отца основные русские князья выехали в Орду, к Узбек-хану. Кошель наш не только новгородцев успел обидеть, он купил ярлыки на Ростовское, Углицкое, Дмитровское, Галицкое, Белозерское княжества, разорил Тверь, пытался отобрать у суздальского князя Нижний Новгород, взял в плен ярославского князя, переманивал на свои земли как бояр, так и простых людей. Все без исключения князья Владимирской Руси ненавидели Калиту лютой ненавистью не желая воцарения наследника— Симеона Ивановича, — предлагали хану выдать ярлык на великое княжение Владимирское Константину Васильевичу Суздальскому, старшему по лествичному праву.