Удельный князь

Три коротких свистка и десятки Гудима как один, плюхаются на мост. Прямо над головами, в сгрудившихся толпою всадников со свистом и скрежетом полетела картечь. Бух-Бух-Бух! Первые кассеты выстрелили синхронно. Станочек на арбе не струг, одновременный залп пятнадцати стволов её запросто опрокинет, а кроме противооткатных башмаков и раздвижных лап нет никаких средств гашения отдачи, поэтому кассеты стреляют по очереди. Порох хоть и малодымный, а всё одно, мост заволокло марью. Ни видать не зги. Глазом моргнуть не успел, последовал второй залп, за ним третий.

— Зарядить кассеты!

Мужики доставали шаблоны из фанерных трубок и на стволы их одевали. Всё же артиллеристов гоняли жёстче прочих огневиков. За ручку взялись и поршнями туда-сюда несколько раз прошлись, заряды трамбовали. Пока один порох в шаблон набивает, второй картечь отмеряет. Кассеты «пробили», короткие фитили вставили и к ним шнур зарядный через хитрые петли протянули. Шнур то не обычный, с добавкой пентаэритрита поэтому горит шустро, а поджигают его с двух сторон, что вкупе с траекторией петель обеспечивает синхронные выстрелы. Мортирщики с перепугу от творящегося трэша норматив переплюнули. За минуту перезарядились и выдали в стену дыма второй залп, а когда дым рассеялся стало понятно, третий нам уже не понадобится.

Глебовский мост до самых ворот был завален какой-то шевелящейся массой. Вои, сперва не поняли, что это такое, а когда рассмотрели, сделались бледней покойников. Одни схватились за обереги, другие неистово крестились, повторяя без перерыва свят-свят-свят.

Два пуда картечин, выпущенных в упор, превратили сотню Великого Князя Рязанского в кровавое месиво из людей и лошадей. Жалостливое ржание умирающих лошадей, стоны придавленных людей крупами, разорванные в лоскуты кольчуги и кровь… очень много крови.

Ох, Серёжа, проклянут тебя за такое и от церкви отлучат. Точно отлучат. Но из всех присутствующих я один не терял головы. И не такое в Будапеште видал. «Флориан Гайлер»[ii] тогда в прорыв пошёл, а наши соколы эсесовцев ПТАБАми накрыли. Тысячи полторы, дай бог памяти… вот там месиво, так месиво, а это так, детский утренник.

— Пошли! Пошли! Пошли!

Прохожусь, жестко пошлепывая алдебардиство по спине и выводя их из оцепенения, кому-то и поджопник отвесил, а после и сам бросился на мост, увлекая за собою десятки:

— Скидывай усех в ров! Конникам чистим гостинец! Быстрей! Быстрей!

Простите ребята, сейчас не до раненых. Успеть бы пока врата не закрыли. Не успели, самую малость не успели. Всё же много трупов набралось, а за это время гридни в башне очухались и закрыли ворота, оставив около десятка неудачников, что мои топорщики в капусту порубили, буквально.

Начала прилетать ответка, с башни. Очень серьёзное сооружение. Три яруса, нависающие галереи, внутренние и внешние ворота с простреливаемым со всех сторон двориком. Да и со стен перца добавили.

— Отход! — дублирую приказ свистками, а разгоряченные боем мужики, сформировав черепаху, неохотно отступают назад, прикрывшись щитами.

В начале моста нас встречает всклокоченный Ярослав, в бинтах. Вырвался-таки из рук лекарей! Схватившись руками за лицо, князь горестно машет головою:

— Не успели! Усё напрасно!

— Не ссы, — успокоил я его, — считай дело в шляпе.

— В какой шляпе то?! — отчаянно вскричал князь.

— Сейчас увидишь. Вячко, — кликнул я парня, помогающего в организации связи, уж больно ловок шельма, — план «Ы».

— Ы?

— Угу.

— Понял, я мигом!

Разворачивающиеся действо больше всего напоминало орка, несущегося с бомбой к стене Хельмовой Пади, вот только «Лёхи», чтобы завалить «шахида» у князя не нашлось. Везла наша телега три пуда динамита в чугунном корпусе, больше всего напоминающем гоблинскую ядерную бомбу из известной игрушки. На крыше, защищающей от обстрела ещё и дымарь подожгли, отчего мост и округу заволокло сизым, вонючим дымом. Заряд дымовой коптил словно паровоз ИС-20, и мужики, толкающие это чудо-юдо, как один были одеты в противогазы. То ещё зрелище.

Подкатили «подарок» к воротам, закрутили меж плахами сваи малые и бегом обратно, разматывая за собою шнур с катушки. Всё это заняло какое-то время и когда огонёк добежал до заряда, дым полностью расселся, а озорное осеннее солнышко подсветило происходящее зрителям.

На этот раз к привычному бабах добавился металлический звон, что неприятно резанул уши. Импровизированная чугунная линза в три центнера с лихом, вырвав сваи и захватив в «полёт» телегу, низенько прошла над мостом и ушла куда-то сторону посада.

Э-э-эх! Не вышел каменный цветок, то бишь направленный взрыв. Или нет? Взрывной волны, что отразилась от откосов ворот и «фокусирующей линзы» всё же хватило, чтобы вырвать с корнем главные ворота. Они в свою очередь выбили внутренние, словно пробку шампанского и, собрав по пути неудачников, тяжело врезались в стены стоящей за башней темницы, частью обрушив фасад.

— Ничего себя… шляпа, — только и успел промолвить Ярослав, переведя дух.