Удары судьбы

Я осталась одна, посреди незнакомого мне пустынного района. О том, что я здесь знает только покинувший меня Гормах и некто находящийся в здании за забором. Я конечно легко могу позвать Шерхана, но ведь потом не оберешься вопросов от ректора, который наверняка «присматривает» и за моим тьегром. И объясняй ему потом как я попала сюда, что мне тут было нужно и так далее и тому подобное. Этот допрос будет длиться вечно, а потом меня не выпустят из-под колпака до выпускных экзаменов и такой возможности разузнать о творящемся со мной беспределе уже не представиться.

Я с тяжким вздохом развернулась к приоткрытым воротам. Небольшим усилием я подняла свою температуру еще повыше, сконцентрировав жар в ногах. Было такое ощущение словно я сунула собственные ноги в таз с кипятком. Тут же из-под подошв послышалось шипение и пошел пар. У меня под ногами захлюпала вода от растаявшего из-за жара льда на мостовой. Отлично, похвалила я себя. Теперь можно и в сугробах поваляться, с мрачной улыбкой подумала я и решительно двинулась в ворота.

Чем выше поднималась луна, тем холоднее становилось. Радовало только то, что не было снега и ветер не мог пробиться сквозь намертво сплетенные сухими ветвями деревья парка.

Каждый мой шаг по сугробам, бывшем мне где-то по калено, сопровождался звуковым аккомпанементом — шипением таящего снега и моими ругательствами. Потоки отборнейшей брани, изливаемой мной на весь мир в целом и на отдельных его жителей, помогали отвлечься от происходящего и снять напряжение. Относительно не заросшая главная аллея оказалась на удивление длинной, не меньше тридцати саженей по снегу казались мне почти бесконечными.

— «Вам это не понадобиться. Вы не сделаете ни единого шага до места встречи…» — тихонько ворчала я себе под нос, обходя разросшийся куст, почти полностью присыпанный снегом и превратившийся в сугроб мне по грудь.

Наконец я вылезла из последнего сугроба на более менее чистые ступени перед входом — частично мокрая от растаявшего снега или пота и частична покрытая инеем от испарений. Стоит ли говорить, что мое настроение находилось где-то на уровне «Убью всех нафиг!» или даже «Смерть всему живому!». Кто бы там не ждал меня внутри, ему очень крупно не повезло — незнакомец, будь он хоть сам демон из преисподней, огребет от меня за все несправедливости жизни.

Я с решительностью носорога потянула на себя массивную входную дверь, мысленно радуясь, что повышенная температура тела не дает моей руке прилипнуть к ледяной металлической ручке. Что бы деревянная махина, закрывавшая вход открылась на достаточное расстояние пришлось изрядно попотеть, но наконец дверь подалась с душераздирающим скрежетом. Изнутри повеяло все тем же холодом и запахом пыли и заброшенности. Я раздраженно передернула плечами. Вампиры, пренебрежительно подумалось мне, не могут выбрать место пооригинальнее — все их в склепы и катакомбы тянет. Я протиснулась внутрь. Там было темно, как на картине Малевича «Черный Квадрат», только из щели между дверных створок, в которую я пролезла сочился неровный и тусклый лунный свет. Его хватало только саженей на пять, хотя этот холл или зал по моим ощущениям был гораздо больше.

Поозиравшись по сторонам, в надежде углядеть выключатель, я, повздыхав и поругавшись, вызвала ночное зрение. Зажигать собственный светлячок я побоялась — лишнее внимание мне было не к чему. Окружающая тьма тут же расступилась, на ее место пришли серые и болезненно четкие очертания отсутствующих предметов. Огромный зал, размером с половину футбольного поля был почти полностью пуст, если не считать некой скульптуры в центре. Не мудрствуя лукаво я к ней и направилась, ибо больше никого и ничего интересного тут не наблюдалось. По ходу я несколько взбодрилась. Внутри здания было не так холодно как снаружи и отсутствовал так опротивевший мне снег. На полу лежали каменные плиты, гладкие, но не скользкие и судя по фактуре они складывались в некий рисунок, который охватить взглядом не получалось. Единственное, что можно было сказать, это то, что скульптура, к которой я шла, стояла в его центре.