Удары судьбы. Воспоминания солдата и маршала

… Все вроде бы шло своим чередом. Дочь поступила в Симферопольский медицинский институт, а сын Игорь, окончив Высшее военно-морское училище имени М.В. Фрунзе, получил назначение на Северный флот штурманом атомной подводной лодки. Но беда за нами шла по пятам, она подбиралась к Екатерине Федоровне.

В августе Екатерина Федоровна решила съездить к матери в Боровичи. Лишь потом я понял, что она ездила попрощаться с матерью. Она сама поставила себе диагноз – рак молочной железы. Надо было делать операцию, но она пошла к гомеопату, так мы потеряли четыре месяца.

В декабре 1972 года мне присвоили звание генерал-лейтенант, и я был вызван в Москву. В Главном управлении кадров со мной побеседовали на предмет назначения на должность командующего армией. Жену это не радовало, она угасала на глазах, с большим трудом уговорили лечь на операцию. Положил ее в Боткинскую больницу. Вечером встретились с Валентином Ивановичем Варенниковым, ничего я не утаил от товарища.

Варенников в то время был первым заместителем главнокомандующего Группой советских войск в Германии. В Москву приехал по вызову, на совещание к первому заместителю министра обороны генералу армии С.Л. Соколову и, вероятно, рассказал ему о нашей встрече.

Утром мне позвонила Мария Самойловна Соколова, принялась меня распекать: «Вы не доверяете военным врачам? Почему положили жену в районную больницу? В госпитале имени H.H. Бурденко свой онкологический центр. Они пригласят на консультацию и самого Н.Н. Блохина».

Я перевез жену в Лефортово, а сам, получив назначение на должность командующего 4-й армией в Баку, полетел в Крым собирать вещички. С Леночкой вдвоем мы и вылетели в Баку. Доченька была встревожена операцией матери и неизвестностью, которая нас ожидала.

Встречи с «прорабами перестройки»

В Баку прилетели ночью. Встретил нас A.C. Бородаев, знакомый по Забайкалью, первый заместитель командарма. Прямо из аэропорта дозвонился до командующего войсками Закавказского военного округа генерал-полковника Павла Васильевича Мельникова. Он проводил учения в районе перевала Цхацкаро, что южнее Боржоми. Командующий, выслушав мой доклад, приказал: «Соберите всех командиров дивизий, полков и вылетайте в Тбилиси. Жду вас утром в районе учения южнее Бакуриани. Здесь и познакомимся».

В Тбилиси нас встретил генерал-майор Василий Константинович Кирилюк. Доложил: «Погода в районе учения весьма неблагоприятная, расстояние до перевала – около 300 километров, надо выезжать незамедлительно».

Пурга то утихала, то усиливалась, кое-где снег перекрывал дорогу, но наши вездеходы без остановки продвигались на запад. Прошли Мцхету, Гори, Хашури, Боржоми, в районе Бакуриани навстречу нам выкатило солнце. Часам к одиннадцати мы вышли на заснеженную равнину, высота более 2000 метров. Пожалуй, впервые за всю историю в этом местечке вместе с техникой зимой через горы прошла целая дивизия. Для театра военных действий это было совсем не рядовое событие.

Построив прибывших в две шеренги, командующий рассказал о своем замысле, о плане проведения учения. Дивизии развернули до полного штата за счет резервистов. Как же было тяжело солдатам, не привыкшим ходить на лыжах, ступать по глубокому снегу.

На разборе учений встретился с генерал-лейтенантом Дмитрием Александровичем Гринкевичем, мы вместе учились в академии имени М.В. Фрунзе. Он и дал мне несколько полезных советов, рассказал об особенностях службы в Закавказском военном округе, охарактеризовал первых секретарей республик, они же члены Военного совета округа.

Возвратившись в Баку, в сопровождении офицеров-направленцев мы выехали в Ленкорань.

Полковник Евгений Александрович Брюзгин, знаток истории Закавказья, рассказывал нам по дороге, как в 1813 году русские войска под командованием Котляровского штурмом взяли укрепленную персами крепость Ленкорань. Персы потеряли 3700 человек, а русские – в десять раз меньше.

После взятия крепости повалил густой снег, он-то и покрыл белым саваном окровавленную землю. Возвращаясь в Карабах, солдаты в скорбном молчании несли носилки, на которых лежал раненый победитель генерал-лейтенант Котляровский. Вскоре заключили Гюлистанский мир, по которому Персия навсегда отказалась от всех завоеванных ранее ханств в нынешнем Закавказье.

Из Ленкорани перелетели в Нахичевань. Местные руководители с гордостью отмечали: «Г.А. Алиев родился и вырос в Нахичевани. Это наш земляк». Пройдет чуть больше десятилетия, и Гейдар Алиевич снова вернется в Баку через Нахичевань…

Дома меня ожидал сюрприз: дочь собиралась вернуться в Симферополь. Она мечтает быть врачом, мол, а в Баку светил в области медицины – единицы. Дозвонился до госпиталя, пригласил Екатерину Федоровну. Просьба Елены показалась ей капризом. Часа через два – звонок уже из Москвы. На сей раз Леночка взяла трубку, плакали, как я понял, сразу в двух столицах. Успокоил жену, дочь и связался с Симферополем.

И вот я снова один, подошел к окну, увидел трепетавший на ветру листок и вспомнил пушкинские строки: