Удар

– Никогда! – Джеки покачала головой. – Но раз под запрет попал даже бокс, то и ваше искусство, наверное, тоже.

– Да. А потом Служба Безопасности арестовала сорок самых известных мастеров и сослала на остров в резервацию. Двойной забор, собаки, охрана. Нас содержали там словно настоящих преступников.

– Ты сбежал?

– Да! – ответил Тайгер. – И Служба Безопасности теперь охотится за мной. Сегодня они попытались схватить меня прямо в баре.

– И ты опять сбежал от них?

– Да! Я ждал их появления и был готов.

– Но почему вас сослали на остров? – спросила Джеки. – Гараж же живет себе спокойно и работает в отеле отца.

Тайгер усмехнулся:

– В боксе за год здоровый выносливый парень может стать чемпионом. Еще через некоторое время он «сгорает», и его выкидывают на свалку. Бокс – это спорт. Запрети его, и он умрет. То, чем занимаюсь я, – искусство, оно имеет глубокие корни, потому его трудно истребить. Деятели из Конгресса приравняли боевое искусство к оружию, к пистолету, который можно носить в кармане. Иметь оружие у нас, как известно, запрещено. Поскольку у человека, владеющего искусством, не забрать его, словно какую-то вещь, нас решили изолировать. Мы опасные существа. Мы можем убить. Кроме того, Конгресс опасается, что мы будем распространять заразу – тайно обучать людей.

Джеки долго молчала, переваривая услышанное, а потом спросила:

– Неужели ты можешь быть опасен?

Тайгеру не хотелось врать ей. Он кивнул головой и, поднявшись, прошелся взад-вперед по комнате.

– Ты знаешь, ведь Доксвеля нет в живых, – он остановился перед Джеки. – Тот, по чьему приказу его убили, теперь тоже покойник. Я могу быть опасен, если встают у меня на пути. Гараж до сих пор лежит в клинике. Во мне дремлет взрыв, и, если что-то не так, что-то уж очень не так, он просыпается. Год назад я об этом не подозревал. Наверное, потому, что был полноправным человеком, таким же, как все. И еще был ринг, где меня всегда хотели победить, но не убить или лишить свободы, и я всегда помнил об этом. А в этой жизни, смотри, – Тайгер достал пистолет и вытащил из него обойму. – Видишь патроны? С этим оружием они охотились на меня. «А наши дети больше никогда не будут играть в оружие», – процитировал Тайгер отрывок из речи президента и замолчал.

– Я могу тебе чем-то помочь? – спросила Джеки.

Тайгер поднял голову и посмотрел на нее. Он ожидал другой реакции: испуга, слез, отчужденности.

– Да, можешь! Мне необходимо выбраться отсюда, и как можно быстрей. Но наверняка аэропорт, морвокзал и железная дорога перекрыты. Мне бы добраться хотя бы до Окленда, а там уж сяду на пароход до Панамы или Самоа. Ты говорила, что гидропланы у твоего отца всегда наготове?

Джеки поднялась с дивана, принесла из другой комнаты большую сумку и молча начала складывать туда свои вещи. Набив ее почти до отказа, она спросила:

– Австралия тебя устроит?

– Об этом я даже не мог и мечтать, – произнес Тайгер и подозрительно покосился на распухшую сумку Джеки. – Но зачем столько вещей.

– Я хочу там пожить!

– В Австралии?

– В Австралии!

Тайгер ничего не сказал. В данный момент он не являлся хозяином положения, а Джеки, при желании, могла быть очень упрямой.

– На стоянку самолетов тебе нельзя. Там охранники, – сказала Джеки. – Они могут проболтаться. Давай сделаем так: сейчас поедем в порт и угоним катер Хейсли. Ты выйдешь на нем в море. А я заберу тебя оттуда.

Спустя полчаса они были в порту. Катер Хейсли – большой шестиметровый глиссер, плавно покачивался у причала среди других посудин. Они спустились в него.

– В левом кармане отсека есть фонарь, – инструктировала Тайгера Джеки. – Когда увидишь гидроплан, подашь мне сигнал. Я сяду где-нибудь неподалеку.

– Хорошо! – кивнул Тайгер и еще раз посмотрел на пульт управления: «Эта кнопка – масляный насос, это – стартер», – мысленно повторил он. – Иди, Джеки, все будет в порядке, – он помог девушке сойти на пирс, и она торопливой походкой направилась к машине.

Тайгер посмотрел на часы. Через минут пятнадцать Джеки будет у бухты, где стоят два гидросамолета ее отца, еще минут через пятнадцать она взлетит.

Тайгер сбросил с кнехта швартовый конец и, оттолкнувшись от пирса, принялся грести веслом. Когда пирс оказался достаточно далеко, он завел мотор.

Катер несся в темноту. На лицо иногда падали мелкие соленые брызги, в ушах свистел ветер, и Тайгера охватило обманчивое ощущение полной свободы. Он думал о том, что теперь будет вести себя осторожней. Найдет дыру поглуше, нырнет в нее и долго не будет высовываться. Только где найти такую дыру?

Когда катер был достаточно далеко от берега, Тайгер заглушил мотор и стал ждать. Вскоре недалеко от маяка заскользили по воде красные огни, а потом стали подниматься в воздух. Тайгер чуть подождал, потом нашел фонарь и, направив его в сторону огней, несколько раз помигал. Огни взяли вправо и стали приближаться к катеру.

Гидроплан сел неподалеку. Тайгер даже не стал заводить мотор. Десять энергичных гребков веслом – и нос катера уперся в поплавок гидроплана. Джеки открыла дверь, и Тайгер, оттолкнув ногой катер, забрался в кабину.