Удар Орла

Уборная в номере была крохотной, чуть больше шкафа для одежды; Алекс умылся и почистил зубы, радуясь аромату перечной мяты. Даже через десять часов он ещё не забыл вкуса змеиной крови. Одеваясь, он вспомнил, как ночью, хромая, наконец-то вошёл в гостиницу и увидел, что Джек ждёт его, сидя на одном из антикварных стульев. Алексу казалось, что он не слишком сильно пострадал, но, увидев, как она изменилась в лице, сразу понял, что не прав. Она заказала сэндвичи и горячий шоколад у озадаченного администратора, потом отвела Алекса в тесный лифт, и они поднялись на пятый этаж. Джек не задавала вопросов, и Алекс был ей за это очень благодарен. Он слишком устал, чтобы что-нибудь объяснять – да и вообще что-нибудь делать.

Джек заставила его принять душ, а за то время, что он стоял под тёплыми струями, успела где-то достать целую кучу пластырей, бинтов и антисептического крема. Алекс был уверен, что ему ничего это не нужно, и даже обрадовался, когда в комнату вошёл официант с тележкой. Он думал, что слишком устал, чтобы есть, но вдруг обнаружил, что жутко голоден, и буквально смёл всё с тарелки. А потом наконец растянулся на кровати.

Он уснул, едва закрыв глаза.

Сейчас же он оделся, рассмотрел в зеркале синяки и ссадины и вышел из комнаты. На скрипучем лифте он спустился в самый низ, в подвал с низким сводчатым потолком, где подавали завтрак – типичный голландский набор: мясную нарезку, сыр и булочки с кофе. Джек сидела за столиком в углу; Алекс прошёл туда и сел рядом с ней.

– Привет, Алекс, – сказала она, явно радуясь, что он стал немного больше похож на себя прежнего. – Как поспал?

– Как убитый, – ответил он, устраиваясь на стуле. – Рассказать, что случилось вчера?

– Пока не надо. Что-то боюсь, что после этого мне есть не захочется.

Они поели, а потом Алекс рассказал ей обо всём, что произошло с того самого момента, как он пробрался в производственный комплекс Крэя на борту грузовика. Когда он закончил, повисла долгая тишина. Последняя кружка кофе, заказанная Джек, успела остыть.

– Дамьен Крэй – маньяк! – воскликнула она. – Одно я тебе точно скажу, Алекс: я больше никогда не куплю его диски!

Она отпила глоток кофе, скорчила гримасу и отставила кружку.

– Но я всё равно не понимаю. Что он вообще делает? Чего пытается добиться? Ну… Крэй же национальный герой. Блин, он даже пел на свадьбе принцессы Дианы!

– На дне рождения, – поправил её Алекс.

– А ещё он отдал огромную кучу денег на благотворительность. Я однажды ходила на его концерт. Всё до последнего цента ушло в фонд «Спасём детей». Или, может быть, я название фонда неправильно запомнила, и это был «Отмутузим и попытаемся убить детей»? Что вообще за чертовщина тут творится?

– Не знаю. И чем больше я думаю, тем бессмысленнее всё выглядит.

– Я даже не хочу об этом думать. Я просто рада, что ты выбрался оттуда живым. И ненавижу себя за то, что отпустила тебя одного.

Она ненадолго задумалась.

– Похоже, ты уже сделал всё, что мог, – продолжила она. – Теперь ты должен вернуться в МИ-6 и сообщить им всё, что узнал. И флешку тоже им отдай. На этот раз они обязаны будут тебе поверить.

– Полностью с тобой согласен, – сказал Алекс. – Но для начала нам надо выбраться из Амстердама. И нужно быть очень осторожными. Крэй наверняка поставит людей следить за вокзалом. Да и за аэропортом, если уж на то пошло.

Джек кивнула.

– Поедем на автобусе, – сказала она. – Доберёмся до Роттердама или Антверпена. А там уже, может быть, сядем в самолёт.

Позавтракав, они собрали вещи, расплатились и ушли из гостиницы. Джек платила наличными, опасаясь, что раз уж у Крэя в распоряжении столько ресурсов, он сможет отследить и оплату по кредитной карточке. У цветочного рынка они сели на такси, доехали до пригорода и поймали там автобус. Алекс понял, что путь до дома им предстоит долгий, и это его немало тревожило. Прошло двенадцать часов с того времени, как Крэй объявил, что до «Удара Орла» остаётся два дня. Сейчас день уже в самом разгаре.

Осталось меньше тридцати шести часов.

Дамьен Крэй в тот день проснулся рано. Он сидел на кровати с лиловыми шёлковыми простынями и по крайней мере десятком подушек. Горничная принесла ему поднос с едой и свежие утренние газеты, доставленные самолётом из Англии. Завтрак был для него привычным: органическая овсяная каша с мексиканским мёдом (произведённым на его собственной пасеке), соевым молоком и клюквой. Все отлично знали, что Крэй вегетарианец. В разное время он организовывал кампании против клеточных батарей[5], дальних перевозок животных и импорта паштета из гусиной печёнки. Аппетита у него не было, но он всё равно поел. Личный диетолог никогда не забывал напоминать ему о пропущенных завтраках.

Он всё ещё ел, когда в дверь постучали, и в комнату вошёл Ясен Григорович.

– Ну? – спросил Крэй. Присутствие посторонних в спальне его никогда не беспокоило. Он сочинил несколько лучших своих песен, лёжа в кровати.