Удар небесного копья

Джибрил снова помолчал – на этот раз пауза была заметно длиннее, – потом выпрямился и сказал так:

«Что ж, ты волен сам распорядиться своей жизнью. Ты можешь отказаться от нашей помощи, доверившись своему собственному разуму или чувствам. Но подумай: хватит ли тебе опыта и рассудка, чтобы отличить правду от лжи, а чёрное от белого? Ведь если ты ошибёшься, на этот раз кара будет ужасной».

«Я принимаю это условие», – заявил Рашидов, не думая долго.

«Тогда прощай, Руслан Рашидов, солдат, – сказал Джибрил. – И помни о Том, кто придёт».

Великан взмахнул крыльями – мощный порыв ветра едва не сбил Руслана на песок, – оттолкнулся ногами и взлетел. И тут же исчез, растворившись в пространстве, словно никогда его здесь и не было.

«Кто ты?! – выкрикнул Руслан в тёмное небо, усыпанное неземными звёздами. – Ответь мне, кто ты?! Ангел или демон?! Кто ты?!»

Этот новый сон произвёл на Рашидова очень сильное впечатление. Руслан вспоминал его подробности в одиночной камере следственного изолятора Мурманской военной прокуратуры, потом – во внутренней тюрьме Мурманского Управления ФСБ; вспоминал, сидя на жёстком, чертовски неудобном стуле в кабинете следователя; вспоминал, выставив оголённый зад над чугунной парашей. И когда его перевозили этапом в Петербург, он уже вполне спокойно смог принять решение.

Против судьбы не пойдёшь, решил Руслан. Выбирать можно только тогда, когда у тебя есть возможность выбора. Сегодня у тебя её нет, а значит, действительно стоит подождать и посмотреть на «Того, кто придёт», а уж там думать, следовать ли указаниям Джибрила или вести свою собственную линию.

Однако это оказалось не таким простым делом – ждать, сидя в четырёх стенах, слушая радио «Маяк» и общаясь только с вислоусым охранником. И в какой-то момент Руслан не выдержал и попросил принести ему шариковую ручку и бумагу – так на свет появилось первое послание, адресованное Президенту Российской Федерации.

Теперь, 1 января 2000 года, Рашидов не смог бы с точностью сказать, сколько писем он уже написал и с чего всё началось (с памятью сидящих в одиночных камерах порой случаются очень странные вещи), но он всем нутром чувствовал, что находится у порога серьёзных перемен в своей судьбе, что стоит сделать один только шаг, и мир завертится вокруг, меняясь на глазах, превращаясь в нечто совсем новое – другое и столь же далёкое от всего, что было раньше, как самая далёкая галактика.