Удар молнии

— Еще не успели нажраться «Экстази», — рассмеялась Алина и шепнула мне на ухо: — Глянь, кто пришел.

Я обернулся к входной двери. Четверо новых посетителей «Катастрофы» проходили поверхностный фэйс-контроль. Две стройные высокие девушки с внешностью манекенщиц. Парень с короткими обесцвеченными волосами, одетый в тесные кожаные брюки, цветастую рубашку и белый пиджак, а поэтому весьма смахивающий на сутенера. И четвертый, маленький и невзрачный, в джинсиках, кроссовках и просторной, не по размеру куртке, Джон-Али-Мухамед собственной персоной. Он бросил на нас безразличный взгляд, взял под руку одну из красавиц — на голову выше его, — и весь квартет новоприбывших, нырнув в «крысиную нору», начал подниматься по лестнице к ресторану. Разгильдяи-швейцары проводили их насмешливыми взглядами, позубоскалили и вышли на улицу. Курить и бдительно справлять свою службу.

— Отличненько, — шепнула Алина. — Нашего полку прибыло. Идем в кабак. Ку-у-ушать хочется!

— Потерпи. Не стоит объявляться сразу следом за ними. — Мне в глаза бросилась невзрачная дверца с изображенной на ней женской фигуркой. — Зайди пока в туалет, поправь макияж. Я подожду тебя здесь.

— И то верно, — согласилась Алина и скрылась в сортире.

Кроме нас двоих, сегодня в «Катастрофе» должны были ужинать еще пять человек, так или иначе связанных со службой МИ-6. Все пятеро — боевики-профессионалы, подготовленные именно к той экстремальной работе, которая, возможно, ожидала нас сегодня в ресторанчике на втором этаже. Рамаз обозвал бы таких людей быками, но это были далеко не простые быки, накачавшие в тренажерных залах бесполезные бицепсы и прочитавшие за всю свою жизнь лишь одну книжку — про репку.

Подобных людей «фирма» для себя отбирала годами. Обучала годами. Безжалостно отсекала от них все лишнее и подшивала на освободившиеся места необходимые навыки и знания. И в результате получала универсальных специалистов, многократно прокрученных через жестокие мясорубки тренировочных лагерей и психологических обработок. Каждый подобный профи обходился бюджету Британии примерно в сто пятьдесят тысяч фунтов, но эти затраты с лихвой окупались уже через год после начала работы «фантома» — именно так в узком кругу называли подобных людей.

Кроме «фантома» за выпускниками спецкурсов на острове Барра закрепилась еще одна кличка — «мусорщик». Все потому, что они, даже близко не приближаясь к агентурной работе, освобождали от лишнего хлама дорогу другим — посвященным. Выполняли обязанности чистильщиков и ликвидаторов. Умели легко проникнуть туда, куда бы не сунул нос самый отпетый домушник, считая это бесполезным занятием. Устанавливали аппаратуру слежения, которую невозможно засечь ни одним сканером. Могли взломать самую изощренную систему защиты компьютера, не подключенного ни к одной, даже локальной, сети, а потому недоступного для проникновения в него извне. Они мастерски засекали и устраняли наружку, установленную за агентами «фирмы», иногда выступали в роли телохранителей и уж совсем редко осуществляли акции прикрытия при проведении значительных операций. К таким операциям «фантомов» по каким-то тайным соображениям старались не допускать. Хотя, например, с ликвидацией Кезамаа любой стажер-«мусорщик» справился бы куда быстрее и успешнее Голоблада.

Именно подобных спецов мне обещал сегодня выделить в помощь Мартин, когда днем мы встретились с ним на Театральной площади…

— В пятнадцать ноль-ноль. Буду на черном «рэйнж ровере». — Я позвонил ему от Татьяны, и он сразу дал мне понять, что ни о каких делах по телефону говорить не намерен. — Не уверен, что там будет много таких машин. Так что не перепутаешь. Не опаздывай, Слава.

Не опоздал. Даже приехал раньше на пятнадцать минут вместе с Джоном на его «девяносто девятой». Мартин объявился сразу же вслед за нами, и стоило мне сесть в его «ровер», как он отъехал от тротуара и медленно покатил в сторону Никольского собора.

— У нас полчаса, — предупредил он. — Так что давай короче, что хотел сообщить. Потом кое-что расскажу тебе я.

Я в двух словах описал наше сегодняшнее посещение Магоматова и щедро высыпал перед Мартином те жалкие крохи информации о Салмане, которые удалось насобирать.