Удар молнии

Вот дьявол! Еще одна загадка! Как будто их и так мало скопилось в моей голове за последнее время! Там образовался целый пчелиный рой неразрешенных вопросов, жужжанием не дающий мне жить спокойно!

Но эту загадку, в отличие от прочих, имелась возможность разгадать. Вряд ли мне прислали подобное сообщение, чтобы я отыскал в нем глубокий философский смысл.

Так что я отправился на поиски хранилища номер семнадцать.

Искать долго не пришлось и вскоре я стоял перед ячейкой, на дверце которой красовались цифры 1260. Оглядевшись для приличия и не заметив ничего подозрительного, я набрал на замке код.

Дверца щелкнула и открылась. Внутри обнаружился самый обыкновенный конверт из непрозрачного пластика. Судя по толщине, в нем содержался не только воздух. – Ага! – сказал я, заглядывая в конверт.

После тщательного исследования его внутренностей у меня в руках оказался билет на рейс "Новая Америка – Химават" на мое имя, а также кусок пластика с длинным номером – судя по всему, телефонным.

Ну ничего себе! И что все это значит? Что я должен отправиться на Химават – я посмотрел на универсатор – через восемь часов, и там позвонить по этому номеру?

Ох, как сейчас бы мне пригодилась память! Увы, она по-прежнему существовала отдельно от меня и приходилось полагаться только на логическое мышление, которое без жизненного опыта немного стоит.

Витиевато выругавшись, я побрел к выходу из хранилища. До отлета оставалось еще много времени, и я собирался провести его весело, то есть банальным образом напиться!

В конце концов, сколько можно напрягаться? Пора и расслабиться!

– Цель вашего визита на Химават? – Деловая, – ответил я, не покривив душой. Будь у меня там родственники, они вряд ли пригласили бы меня в гости столь экстравагантным способом, а соврать про отдых мешало отсутствие путевки.

Расслабление прошло успешно, во внутренностях плескалось немалое количество спиртного, и на мир я смотрел через розовые контактные линзы, снятые, похоже, с телескопа. Даже таможенный досмотр, на внутренних рейсах не такой жесткий, как на внешних, но все же достаточно неприятный, казался мне досадной мелочью. – Позвольте ваше разрешение на оружие. – Пожалуйста, – чиновник погрузился в изучение документа, а я от нечего делать огляделся.

У соседней стойки проходила досмотр молодая женщина. Невысокая, с прекрасно развитой фигурой шатенка, она притянула мой взгляд словно лампа – ночного мотылька.

Красное облегающее платье подчеркивало все что надо настолько эффектно, что в горле у меня пересохло. – Господин Мак-Нил! – то, что таможенник что-то говорит, до меня дошло не сразу. – А? да? Что? – Возьмите ваше разрешение, и будьте добры, проходите на посадку.

Незнакомка в красном платье прошла досмотр и мы с неизбежностью не разошедшихся поездов столкнулись у входа в тоннель, ведущий из зоны посадки к автобусам. – Только после вас! – сказал я, пыша любезностью, как доменная печь – жаром. – Благодарю, – она улыбнулась, необычайно скромно и спокойно для такой яркой внешности. Обычно подобные дамочки скалят зубы нагло, словно бросают вызов всему миру. Эта же хоть явно знала себе цену, не спешила вывесить ценник на видное место.

Она шла впереди меня, неторопливо и спокойно, без всякого вихляния задницей, к которому прибегают девицы, желающие произвести впечатление. В роскошный двухэтажный автобус мы влезли вместе, но она осталась внизу, а я полез наверх.

Нет, не хватало еще увлечься кем-то! С провалами в памяти, а точнее – с одним громадным провалом на ее месте, это делать довольно опасно. Кто знает, может быть на самом деле я убежденный женоненавистник или ярый гомосексуалист?

Звездолет "Денеб-2", на котором мне предстояло отправиться к Химавату, отличался от "Пегаса-17" так же, как мощный катер от утлой лодчонки. Громадный пассажирский лайнер, он высился над взлетно-посадочным полем горой сверкающего льда. Восходящее солнце Новой Америке, белое и тусклое, рассыпало по его обшивке многочисленные блики.

Вместо трапа тут имелся выдвижной эскалатор, а стюарды щеголяли в белоснежных кителях. Я ощутил себя важной персоной, когда меня под локоток проводили до каюты.

Внутри царила роскошь, способная посрамить дворцы древних земных владык. Аскетическую обстановку простых звездолетов тут можно было вспоминать лишь как страшный сон.

Пол устилали толстые яркие ковры, а светильники были сделаны в виде факелов. Каюта, рассчитанная на меня одного, больше походила на вместительный гостиничный номер. – Неплохо, да? – сказал я, разглядывая широкое ложе, экран стереовизора и даже имитацию окна в одной из стен – достаточно выбрать нужную программу, и за "окном" будет медленно проплывать пейзаж, словно ты летишь не в холодной убийственной пустоте, а неторопливо перемещаешься по поверхности какой-нибудь планеты.