Удар молнии

— Спасибо, — с теплой улыбкой ответила Алекс. Ее коллега, как никогда раньше, был похож на большого светловолосого ребенка. В очках, с ниспадавшей на лоб прядью волос, он осматривал Алекс озорным взглядом.

— Похоже, пока меня не было, ты переделал всю мою работу. Может быть, мне вообще на пенсию уйти?

— Только попробуй. Самое трудное я приберег для тебя.

Между прочим, Джек Шульц звонил раз двести, чтобы просто поблагодарить тебя.

— Я рада, что мы выиграли, — улыбнулась она. — Он этого заслуживал.

— И ты тоже. — Брок не видел, чтобы кто-нибудь работал так самоотверженно, как она, когда готовила этот процесс. Теперь он знал, как ей было нелегко. Брок был сообразительным человеком и догадался, что Алекс серьезно заболела. Он знал, что она перенесла операцию, но не имел понятия о том, что же произошло. Лиз отвечала на его расспросы очень лаконично, но в глазах ее было нечто, заставлявшее Брока предположить, что это не простуда и не аппендицит.

— Чем ты сегодня займешься? — спросил Брок. На его взгляд, Алекс похудела и выглядела немного усталой, но не менее красивой.

— Залезу в свои папки, посмотрю, что ты сделал, попытаюсь спланировать свою дальнейшую работу.

— Я не могу сказать, что какое-то дело горит. У нас два новых клиента, против которых возбудили иск прежние подчиненные. Пришли четыре новых дела, в том числе весьма скользкий иск о клевете, поданный некой актрисой. Спроси у Мэтта — он лучше знает.

— Да, повезло ему, ничего не скажешь. Может быть, он сам им займется?

Алекс выглядела более расслабленной, чем обычно. Она еще не вошла в привычную рабочую колею и просто наслаждалась моментом.

— Как ты себя чувствуешь, Алекс? — осторожно спросил Брок. — Я знаю, что ты болела, и надеюсь, что это не слишком серьезно.

По крайней мере на ее внешний вид это никак не повлияло. Алекс вдруг захотелось сказать ему, что она в полном порядке, но все же решила не врать. В ближайшие месяцы ей понадобится его помощь, так что скрывать от него правду бессмысленно. Когда-то надо было начать этот нелегкий разговор.

— Сейчас я чувствую себя хорошо. Но мне предстоит очень тяжелый период.

Алекс поколебалась, смотря в чашку с кофе и подыскивая нужные слова. Она не привыкла смиряться и просить о помощи. Подняв голову, она посмотрела Броку в глаза и была поражена той добротой, которую в них увидела. Он был таким мягким и заботливым, что она знала, что может доверять ему.

— Через две недели начнется курс химиотерапии, — со вздохом продолжила она. Ей показалось, что она услышала, как при этих словах у Брока перехватило дыхание. Он впился в нее глазами, желая задать ей тысячу вопросов.

— Мне страшно это слышать.

— Мне тоже. Я бы хотела продолжать работу, если я смогу, но я плохо себе представляю, что это такое. Врачи говорят, что, если делать все правильно, можно вести активный образ жизни, только уставать я буду больше. В любом случае я пойму, как мой организм на это реагирует, только после того, как курс начнется.

Брок понимающе кивнул:

— Я готов помогать тебе во всем.

— Я знаю, Брок, — ответила Алекс дрожащим голосом, чувствуя себя глубоко растроганной. Приятно было сознавать, что у нее есть друзья, что те люди, с которыми она всего лишь работала вместе, рады поддержать ее в трудный период. — Спасибо тебе за все, что ты уже сделал. Без тебя бы я не справилась. Тот процесс был очень тяжелым, особенно если учитывать, что на носу у меня была операция. По крайней мере хоть это теперь позади.

Брок посмотрел на нее, но не решился спросить, где обнаружили рак. Алекс надела глухой костюм из черно-белого твида, под которым ничего не было видно.

— Мне очень жаль, что тебе пришлось все это пережить.

Но ты обязательно поправишься, — уверенно сказал он, как будто пытаясь ее убедить.

— Я тоже на это надеюсь. Я словно вернулась с другой планеты. — Алекс поставила чашку на стол и задумчиво посмотрела на Брока. Это был человек, с которым было приятно поговорить. — Знаешь, это так странно — я ведь держу под контролем большую часть того, с чем мне приходится сталкиваться в жизни. Поэтому мне очень трудно мучиться от того, что мне не подвластно. Сама я ничего не могу с этим поделать — только следовать указаниям врачей и надеяться на то, что все идет по правильному пути. Но никаких гарантий тут быть не может. Шансы на выздоровление велики — врачи довольно рано это обнаружили, по крайней мере я на это надеюсь. Но кто знает…

Голос ее дрогнул, и Брок сжал ее руку через стол. Алекс вздрогнула от его прикосновения, и их глаза встретились.

— Ты должна захотеть сделать это. Ты прямо сейчас должна спланировать свои дальнейшие действия, что бы ни случилось, как бы плохо, больно, гадко или страшно тебе ни было.

Это как состязание или, если хочешь, процесс. Что бы ни бросала тебе в лицо противная сторона, ты должна отразить удар.

Не роняй мяч ни на секунду!