Удар

Его лицо так близко, что в его радужках я вижу льдисто-серебристые крапинки. Так близко, что на губах ощущаю его теплое дыхание. Ноа пристально всматривается мне в глаза, в которых отражается полное смятение. Он снова пробуждает во мне эмоции, вызывающие хаос и противоречия. Ненавижу его. И одновременно хочу впиться в его рот губами и целовать до тех пор, пока боль последних четырех лет не исчезнет. Некоторые вещи остаются с нами навечно. Ноа Нолан — вечный шрам на моем разбитом сердце, но я уже не та наивная школьница, которой была в прошлом.

Я прищуриваюсь:

— Кто сказал, что я этого хочу?

— Рей, все написано на твоем лице. Я могу читать тебя, как книгу.

— Не думаю, что ты знаешь меня так хорошо, как раньше. Единственное, что написано на моем лице — недоумение. Не понимаю, с чего или откуда ты взял, что я хочу иметь с тобой дело. — Поднимаюсь на ноги и засовываю мобильник в карман, затем отряхиваю зеленые шорты. Нужно держаться от Нолана подальше. Разворачиваюсь и иду в сторону спортзала.

— Рей, побег ничего не решит. — Сказанное в спину заставляет застыть на месте.

На мгновение закрываю глаза, а когда открываю, начинаю моргать, пытаясь не заплакать. Развернувшись, скрещиваю руки на груди.

— Я не убегаю, тебе ли не знать. Это ты у нас гребаный эксперт по бегу.

— Я не убегал. Я никогда ни от чего не убегал. — Ноа встает и смотрит на меня в упор.

— Ты порвал со мной, потому что до усрачки испугался своих чувств ко мне. — Направляюсь к нему и, остановившись всего в нескольких сантиметрах, дерзко вскидываю подбородок. — Ноа, можно убегать, даже не осознавая этого. Вот только я никогда не считала тебя трусом.

Он хватает меня за плечи, заставляя вздрогнуть, и цедит сквозь стиснутые зубы:

— Так было лучше для тебя.

Я тяжело дышу.

— Конечно. Лучше для меня было разбить мое сердце. Железобетонная логика. — Закатываю глаза.

Он сжимает меня и слегка встряхивает.

— Рей, у меня не было выбора. Я пытался поступить правильно.

— Ноа, не строй из себя мученика. В твоем поступке не было ничего благородного. Ты просто струсил, и если признаешь это, возможно, я сохраню к тебе хоть немного уважения.

— Ты не понимаешь. — Он качает головой, продолжая сжимать мои плечи.

— Может, тогда объяснишь, чтобы я поняла? — спрашиваю, взглядом умоляя рассказать. Все эти годы я задавалась вопросом, что же случилось. Почему Ноа перешел от слов любви к словам, что я отвлечение. Мне нужно знать причину. Мне нужно логическое объяснение.

— Пожалуйста, скажи мне, чтобы я смогла двигаться дальше. — Глаза наполняются слезами.

Сначала он не отвечает. Мы молча смотрим друг на друга. Я вижу, как быстро поднимается и опускается его грудь.

— Прошу, скажи, — повторяю я, и по моей щеке катится слеза.

Ноа смотрит, как она медленно сползает вниз, пока я ее не утираю. Затем, как по щелчку выключателя, опускает веки и скрывает от меня все свои эмоции.

— Рей, садись на байк, — говорит он, отпустив меня.

Качаю головой и вытираю со щеки оставшуюся влагу.

— Я не…

— Садись на чертов байк, — прерывает меня Ноа. — Отвезу тебя домой. — От сдерживаемого гнева его голос напряжен.

Может этот парень испытывает те же противоречивые эмоции, что и я? Когда нахожусь к нему так близко, начинает кружиться голова. Чувства, похороненные в самом дальнем углу моей души, снова извлечены наружу. И что с ними делать, я не знаю.

Как можно хотеть поцеловать Ноа и одновременно выцарапать ему глаза? Хочу причинить ему боль за то, через что он заставил меня пройти, но также хочу любить его вечно.

А потом понимаю.

Это никогда не закончится.

О господи. Я до сих пор люблю Ноа Нолана!

ГЛАВА 12

НОА

— Рей, не заставляй меня ждать, — цежу сквозь зубы, сжимая переносицу.

Рейган резко разворачивается и шагает к моему байку. Ее длинные светлые волосы развеваются в воздухе. Иду следом, отмечая легкое покачивание ее бедер и тонкую талию. Ту самую, которую я ласкал, когда Рей, оседлав меня, насаживалась на мой член. До сих пор в памяти свежи воспоминания четырехлетней давности.

«Парень, даже не начинай».

Из седельной сумки достаю запасной шлем.

Повернувшись к Рейган, надеваю ей его на голову и начинаю затягивать ремешок.

— Я сама, — говорит она, отталкивая мои руки.

Поднимаю ладони, сдаваясь, и отступаю на шаг.

— Извини, что это не закрытый шлем. Помню, ты всегда предпочитала именно его.

— Все нормально, — говорит Рей таким тоном, словно это совсем не так. По хмурому выражению ее лица, понимаю, что она расстроена.

Убираю свой спортивный рюкзак в седельную сумку, затем опускаю темные очки, чтобы защитить глаза от яркого солнца, и застегиваю свой шлем.

— Готова? — спрашиваю, залезая на свою «девочку». Этот байк был единственной «девочкой», на которой я «катался» последнее время. Тренировки были в приоритете, а женщины обычно все только усложняют. После Рейган я не встретил достойную.

Сжимая руль, левой пяткой задвигаю подножку и кивком приглашаю Рей сесть.