Удачная партия

Как-то к нему в руки попались книги Карлоса Кастанеды. Прочитав первые две книги «Путешествие в Икстлен» и «Отдельная реальность», Исмайга хотя и понимал, что это больше литература, чем сокровенное знание, но почувствовал: вот оно! Если научиться управлять своими сновидениями, то наверняка можно подобрать ключи к закрытым дверям мироздания. И с усердием носорога Исмайга начал пытаться контролировать свои сны.

Глава 14 Двери открываются тем, кто стучится

Долгое время у Романа ничего не получалось. За окном мелькали дни, недели… Исмайга уже совсем запутался в своих поисках и стал больше походить на сумасшедшего, чем на высокодуховного человека. Ему снились необычные сны, но ничто не говорило о том, что эти сновидения каким-то образом зависят от его воли. «Стучите, и вам откроется», — повторял он после неудач, и ему открылось.

Это был серый тягучий вечер. Исмайга, как обычно, что-то читал, читал скорее по привычке, не особенно вникая в суть. Неожиданно у него зачесалась ладошка. Он потер ладонью о циновку и мысленно отметил: «Правая. Здороваться с кем-то, — и усмехнулся: — С кем?» Но ладошка чесалась все сильнее. Исмайге пришлось пристально рассмотреть свою ладонь: «Комар, что ли, укусил?» Следов укуса не было. Ладонь была густо испещрена линиями. Когда-то Исмайга пытался изучать хиромантию, но дальше названий линий дело не пошло. Он стал рассматривать линию жизни: тонкая, длинная и непрерывная, сливающаяся с первым кольцом на запястье. Он обратил внимание на вдавленную синюю точку на этой линии в том месте, где начиналась другая линия, — линия судьбы. «Что же это означает?» Исмайга попытался вспомнить, но не вспомнил. Он еще некоторое время рассматривал и вспоминал названия линий и бугров, потом почувствовал, что более не в силах бороться со сном, и стал медленно засыпать… Линия жизни превратилась в дорогу. Вокруг дороги был густой непроходимый лес.

Глава 15 Удивительный сон Исмайги

«Интересно, куда ведет эта дорога? Неужели это моя жизнь — такая грязная, размытая дождями? Ночью, пожалуй, здесь запросто шею сломать».

Исмайга почувствовал печаль, но он знал, что ему нужно идти по этой дороге. Только в какую сторону?

— Эй, господин! — вдруг услышал он за спиной.

Исмайга обернулся. Почти вплотную к нему стоял человек, похожий на бродягу с большой шахматной доской под мышкой.

— Не желаете ли сыграть партейку в шахматишки?

— Ты кто? — вместо ответа строго спросил Исмайга.

— Я? — засмеялся бродяга. — Начало твоей судьбы.

— Какое начало? Это моя линия жизни? Моя дорога! — Исмайга воинственно шагнул в сторону бродяги. — Убирайся!

— Остынь, — бродяга был спокоен. — Обернись.

Возмущение отчего-то резко исчезло, и он обернулся. Увиденное заставило его вскрикнуть и отшатнуться: за спиной земля на дороге провалилась, образуя синюю воронку.

— Так как насчет партейки в шахматишки? — услышал Исмайга шепот старика у своего уха и почувствовал его дыхание — дурманящая смесь запахов полевых цветов.

— Я не играю в шахматы, — ответил он, с испугом глядя на медленно расширяющуюся воронку.

— Напрасно. Надо учиться, — шепнул бродяга и силой толкнул Исмайгу в спину прямо в синюю бездну.

— А-а-а!

Глава 16 Сон во сне

Роман проснулся. Жуткий полет по спирали закончился.

За время упорных попыток управления собственными сновидениями духовный экспериментатор кое-чему научился. Ему удавалось трансформировать «медленные» сновидения» в «быстрые», то есть в сновидения, которые человек в состоянии запомнить, а еще — просыпаться в любой момент, как только хотелось прекратить сон.

«Странный, неприятный сон, — думал Исмайга, не открывая глаз. — Шахматы? Я никогда не думал об этой игре. Я даже не знаю правил. Вот уж загадки подсознания!»

Исмайга открыл глаза и удивился: вместо полированной дверцы шкафа, которую видел всякий раз, открывая глаза после пробуждения, взору предстал алый бархатный балдахин.

— Где это я? — подумал Исмайга и огляделся.

Он лежал на странном круглом желто-черном ложе, свернувшись калачиком вокруг мягкой, но внушительной колонны, шесть изящных светильников на тонких высоких ножках тусклым светом освещали пространство.

— Я еще не проснулся, — догадался он. — Точно. Сон во сне. Но этот сон гораздо приятнее. И где же я?

Не успел он об этом подумать, как балдахин раздвинулся, и Исмайга увидел огромный карий глаз, смотрящий на него, и голос, по силе подобный раскату грома, спросил: «Проснулась, красавица?»

Исмайге захотелось крикнуть:

— Нет, я не красавица! Я не проснулся! Ма-ама!

И отстраненно, как будто параллельно, промелькнула мысль: «Ужас № 2».

— Испугалась? Хорошо, я буду говорить шепотом, — собеседник перешел на шепот. — Нет, это не ужас. А ты — настоящая красавица. Посмотри, какая ты хорошенькая, маленькая, как Дюймовочка в бутоне тюльпана.

Исмайга понял, что тот, кому принадлежал этот гигантский карий глаз, читает его мысли.

— Да. Я слышу все, о чем ты думаешь.

Глаз исчез, а вместо него появилась крупная рука с длинными шевелящимися пальцами:

— Иди сюда.