Удача не плачет

В детстве я представляла, что Большая Медведица – это мама. Я часто разговаривала с ней, а иногда о чем-то просила. И теперь я сидела на стуле у окна и ждала, когда на небе появятся звезды. На подоконнике лежал портрет Лизы – мой стародавний рисунок, и стоял стакан с водой. Настойчиво хотелось выпить горьковатого кофе, но я не решалась отправить сообщение Эмме. А спуститься… Нет. Лучше завтра. Или послезавтра.

«Почему ты не звонишь и не пишешь?» – пришло сообщение от Вики.

«Много уроков», – соврала я.

«Давай я приеду завтра».

«Бабушкина подруга пригласила нас в гости», – соврала я во второй раз.

«Тогда на следующей неделе. Выбирай день! Вечером. Когда Егор дома».

«Завтра выберу», – соврала я в третий раз.

Большая Медведица появилась неожиданно, будто разошлись в сторону невидимые тучи. И я отключила звук телефона, не желая отвлекаться на переписку с Викой. Мне требовалась поддержка, а практика показывала, что я куда быстрее получу ее с неба, чем на земле.

– Мама, привет… – прошептала я, придвинула стул ближе к подоконнику и подперла щеку кулаком.

«В моей жизни не очень-то все хорошо, но я справлюсь. Ты не беспокойся. В понедельник обязательно пойду в школу. Нельзя пропускать уроки. И мы с Варей в совершенстве выучим английский, потому что года через два начнем путешествовать. Я хотела спросить… Мне необходимо знать… Изменится ли моя жизнь? Станет ли легче хоть немного? Когда-нибудь… Пожалуйста, дай знак, если скоро все наладится…»

Семь звезд смотрели на меня, красиво сияя. И я не отрывала от них глаз.

А потом одна мигнула. Точно мигнула!

И я подскочила так, что стул грохнулся на пол.

– Спасибо…

Минут пять я кружила по комнате и то взмахивала руками в такт мыслям, то улыбалась (удивительно, но я не утратила эту способность), то плакала, вспоминая всех. Тени не приходили. Видимо, Большая Медведица договорилась с ночью, и кошмары растворились, вероятно, навсегда. Было достаточно света настольной лампы и мне нравился комфорт нечетких очертаний мебели.

«Моя жизнь изменится… конечно… не бывает же все время трудно и плохо…»

Развернувшись, я… вздрогнула и вскрикнула!

Дверь комнаты была открытой, а рядом со мной стоял Егор.

Как тихо он зашел, я не услышала ни шороха, ни скрипа…

– Я напугал тебя? – Егор нахмурился и повторил уже утвердительно: – Да, я напугал тебя.

И невозможно было понять, рад он или расстроен.

– Нет, – мотнула я головой. – Ты не можешь меня испугать. Уже не можешь. Из-за тебя я отбоялась на тысячу лет вперед. На свете не осталось такого страха, который мог бы еще на меня обрушиться!

Егор улыбнулся и мягко произнес:

– Напрасно ты думаешь, что меня не интересует твоя жизнь, Дженни. Итак… Сейчас ты читаешь «Вино из одуванчиков» Брэдбери. Волосы ты перекрасила по совету Кристины, она и сама так поступила в твоем возрасте. Твои любимые украшения: чертополох и подвеска – подарок отца. А счастлива ты была прошлым летом в Черногории. Вот видишь, я немного знаю о тебе. – Егор с точностью ответил на все заданные в кабинете вопросы и теперь смотрел на меня пристально и пытливо. – Полагаю, питерская погода тебе не подойдет. К сожалению, у тебя низкий гемоглобин, и в первый же день ты наверняка подцепишь простуду. Терпеть не могу сопливых девчонок.

Он усмехнулся и вышел из комнаты.

Глава 11. Не жди, я не приду

Для начала мы с Варей записались на дополнительные занятия по английскому языку к нашей учительнице. А еще предстояло выбрать хорошую онлайн школу и оплатить подходящий курс. Во вторник были куплены толстущие рабочие тетради, которые обещали победу над всеми грамматическими сложностями. Похоже, Варя заразила меня целеустремленностью.

К бабушке я не ходила. В столовую она не спускалась, и мы не виделись после разговора в саду. Честно говоря, в душе сидела обида, и пока я не хотела общаться. Получалось, что в трудную минуту, бабушка не услышит меня, а поступит так, как нужно Егору. Я не находила в этом справедливости.

Кирилл свозил меня в церковь, где шепот молитв и пламя свечи смешивались, где от икон исходили одновременно строгость и доброта, где душу убаюкивали минуты, где тишина значила ровно столько же, что и слова.

Я старалась избегать Егора, и у меня это получалось. Жалела ли я о сказанной правде? Да. Но я отстояла право остаться в Москве, и это являлось самым главным.

Было странно, что Кристина рассказала Егору про совет, который дала мне. Но, с другой стороны, ее свобода, наверное, именно такая: она от всех и для всех. А может, он сам догадался и спросил.

В четверг Варя отправилась лечить зуб, и на перемене в столовой я устроилась у окна в одиночестве. Любимый пирожок с клубничным вареньем не подвел, и я пила чай с удовольствием. Пока краем глаза не заметила приближающегося Морозова. Наверное, следующим уроком у него значилась физкультура – на нем были синие спортивные штаны и ярко красная футболка.